Ада (СИ)

Ждали с надеждой второго узи, чтобы узнать, поднимается ли плацента.

Но не дотянув до узи две недели, Аду снова кладут в больницу с болями и тонусом.

Плацента не поднималась.

Через месяц Аду снова положили на сохранение с угрозой выкидыша. Еще через два с половиной месяца уже с угрозой преждевременных родов.

Девочка моя все говорила, что надо дотянуть до тридцати шести недель. Но я вижу, как ей тяжело. Она пытается еще бодриться, неугомонная.

-Адам. Ты за рулем? -спрашивает меня Руслан Русланович.

-Да.

-Тормозни где-нибудь.

Понимаю, что раз просит такое, то случилось нечто плохое. Черной лапой страх сжимает все внутренности, не дает сделать вдох.

Торможу, включив аварийку.

-Что с Марком? - спрашиваю, а самого колотить начинает.

-С ним все в порядке. Со мной он, не переживай.

Выдыхаю. А потом новая волна страха накатывает.

-Ада?

-Она в больнице. У нее началось кровотечение. Сейчас уже, наверное, на операции. Извини, что сразу не позвонил, некогда было. Ставил на уши роддом. Но когда ее увозили, она была в сознании.

Хорошо, что бывший тесть сказал остановить машину. У меня прям звездочки перед глазами, в таком состоянии и до аварии недалеко.

-Спасибо, Руслан Русланович. Я как раз в город заезжаю. Сейчас поеду в больницу.

-Ну пустят тебя вряд ли, но я бы так же поступил. Я там номер телефон сфоткал, скину тебе. Позвони, узнаешь.

Отключаюсь, с трудом попадая в красный кружок на экране.

Моя маленькая девочка. Как она, должно быть, напугана.

И я боюсь. Боюсь позвонить и спросить, как они. Боюсь спросить, жив ли наш сын.

Мне так страшно. Мне, пиз@ец, как страшно.

По рукавам рубашки растекаются маленькие капли. Понимаю, что слезы. Это приводит меня в чувство. Я должен быть сильным, а иначе какое я подставлю Аде плечо? В соплях и слюнях? Нет уж.

Завожу мотор, но не сдерживаюсь и бью руками по рулю.

-Сука! Сука! Сука!

Три глубоких вдоха. И с твёрдой рукой набираю номер роддома, который прислал тесть.

-Роддом?

-Здравствуйте! К вам привезли девушку с кровотечением. Ольховую. Как она? Как... ребенок? - запинаюсь все-таки.

-Ольховая? На операции еще, позже звоните!

-Спаси... - и уже коротким гудкам договариваю, -бо.

Смотрю в зеркала и выруливаю на дорогу. Позвоню, как доеду, еще раз.

Через двадцать минут подъезжаю к роддому.

Набираю последний номер снова.

-Роддом! - рявкают в трубку.

-Здравствуйте, - голос другой, поэтому снова здороваюсь. -Ольховую прооперировали?

-А вы кто?

-Муж!

-Мальчик у вас. Спасли. 2700.

-А роженица? - дрожащим голосом спрашиваю. Господи, откуда я слово это откопал?

-На операции еще. Попробуйте попозже позвонить, - смягчается голос.

-Да. Спасибо.

Сбрасываю звонок, набираю новый номер.

-Привет, Адам! -с первого гудка отвечает брат.

-У меня сын родился. 2700.

-Да ты че! Поздравляю! Вот это хорошие новости! Только вроде ж рано еще, не?

-Рановато, да. Ада еще на операции. Уже более, чем полчаса. По ней информации нет, сказали попозже позвонить.

-Всё хорошо будет, брат! Ада она сильная девочка у нас!

-Ты не понимаешь, ее с кровотечением Руслан привез сюда, - делюсь с братом переживаниями.

-Адам, с ней будет все хорошо! Она ни за что не оставит своего сына, это точно. Она смерти лапы отгрызет, еще и косу отберёт, вот увидишь. Ты где сам?

-Под окнами.

-Под чьими? Вдруг операционная с другой стороны.

-Лука, мне не до шуток.

-Щас приеду, - вздыхает брат и отключается.

Кладу голову на руль и начинаю доставать из памяти самые счастливые моменты. Прокручиваю их снова и снова. Моя лучезарная девочка. Живи, моя родная. Я же с ума сойду, если потеряю тебя еще раз.

В окно кто-то стучит. С трудом разлепляю веки - глаза снова мокрые. За окном Лука, но он уже обходит машину и садится на пассажирское сиденье.

-Звонил?

-Нет еще.

-Так звони.

Хочется потереть глаза, но там линзы, боюсь стянуть их.

Делаю глубокий вдох и беру телефон в руки. С удивление понимаю, что прошло еще сорок минут. Снова жму на экране номер роддома.

-Роддом.

По голосу уже понимаю, что это та, которая вторая.

-Скажите, пожалуйста, Ольховую прооперировали?

Как-то долго не отвечает. Весь подбираюсь.

-Нет еще. Слушайте, там тяжелый случай. Попробуйте через полчаса позвонить, - и скидывает звонок.

-Ну что? - выводит меня из ступора голос Луки.

-Еще не закончилась операция. Сказали, что тяжелый случай. Позвонить через полчаса. Лука, почему так долго?

-Я не знаю, Адам. Так, давай подумаем, что мы сейчас можем сделать?

Звонит Руслан Русланович.

-Алло, - отвечаю.

-Ну что, дозвонился?

-Да. Сын родился. Но что с Адой я не знаю. Она еще на операции.

-А я знаю, - хмыкает. - Позвонил знакомой знакомого, -ставлю на громкую связь, чтобы Лука тоже слышал разговор. -Жить будет твоя Ада. Хотя не знаю, насколько она сейчас твоя, там столько чужой крови в ней сейчас, что она и не она совсем. Ладно, шутки в сторону. Операция тяжелая была, Адам. Я тебе сейчас номер скину врача, что оперировал ее, он подробнее расскажет. Но жену твою с того света вытащили. Так что два дня рождения отмечать будете. А пацаненок пока под наблюдением. Но дышит сам, это все, что я запомнил, то же знаешь ли, на нервяке был. Не каждый день такое происходит.