Адаптация

На следующий день по настоянию Аннет мы поехали в Луксор.

Колоссы Луксора

Когда мы приехали в Долину Мертвых, там стояла пятидесятиградусная жара. Воздух был похож на горячее море. Странно, что Солнце может так раскалять Землю, а тень – остужать. А что, если Земля остановится в своем вращении на орбите, замрет в своем полете на месяц, год, два, навсегда? Что случится с нами, как мы будем жить в этом вечном разделении на свет и тьму, холод и пекло?

Вместе с туристами мы вышли из автобуса. Я обмотал голову футболкой, которая случайно оказалась в рюкзаке. Аннет была в кепке с полями, прикрывающими шею и плечи и в длинной тонкой юбке. Кажется, она чувствовала себя здесь вполне комфортно. Со всех сторон воздух прикасался ко мне, словно тело другого, очень жаркого и близко стоящего человека, и все время давил, старался оттеснить. Я прихватил с собой пластиковую фляжку, в которой был замороженный и теперь почти растаявший апельсиновый сок, смешанный с водкой, и прихлебывал коктейль из горлышка. «Не надо этого делать, – мягко сказала Аннет, – в таком климате от водки может прихватить сердце. Тебе сколько лет, мой друг?» И в самом деле, – а я об этом как-то не думал. Одной испанской старушке из нашей группы стало дурно – обмахивая шляпами и туристическими брошюрами, ее увели обратно в автобус, где работал кондиционер. Отсидевшись некоторое время, испанка все же выбралась из салона и отправилась вместе со всеми осматривать долину.

Через какое-то время, побродив по долине, напоминающей карьерные разработки коричневого вулканического пепла и спустившись наугад в одну из гробниц, где сырая старина в виде коптских крестиков на стенах и потертых плит склепов не вызвала у меня интереса, я уселся в тени под навесом у входа в кассы рядом с англоязычными молодыми людьми – их было четверо, с рюкзаками, запыленные блондины и блондинки. Я ждал Аннет, которая бодро исчезала в каждой из сырых нор-гробниц Египетского царства. Оказывается, в прошлый раз, когда она посещала Египет со своим итальянцем, их сюда не привозили – после теракта возле храма Хатшепсут Долина Мертвых не работала.

Потом мы прошлись по той самой дорожке, где террористы в конце девяностых расстреляли из автоматов несколько десятков европейцев. Я не стал подниматься в Храм царицы Хатшепсут, в этот вырубленный в коричневых скалах замок, – было лень, да и тяжело: невидимый насос потихоньку откачивал из меня силы. Я дожидался Аннет в тени под одним из отреставрированных каменных строений. Пил свой коктейль.

На обратном пути нас поджидали арабы, стоящие возле холодильников на колесах, они торговали колой, мороженым и самодельными сувенирами. Вокруг высились коричневые холмы без единого кустика, воздух от них струился вверх потоками прозрачного расплавленного стекла. По холму по тропинке медленно, словно часть воздуха, поднимался человек в длинной белой одежде, чалме и шлепанцах. Он остановился, подрагивая в потоках расплавленного воздушного стекла, обернулся и посмотрел на нас.

В автобусе я смачивал голову минеральной водой из бутылки и дремал у Аннет на плече. «Скоро ты оживишься», – сказала она мне.

И в самом деле – когда мы очутились в тихой заводи Луксорского храма, я ожил. Здесь не было жарко, женщины бродили по территории храма с каким-то мерцающим выражением вечности на лицах. Луксор был бесконечен. Огромные, словно гигантские слоновьи ноги, каменные колонны расчерчивали пространство тенями. Чем-то все это напоминало гигантский супермаркет, мегамолл фараонов, по которому бродили современные женщины, завороженно рассматривая выставленные товары. Мужчины лишь с любопытством крутили головами и явно не были готовы ничего покупать. В этом отличие Луксора от Пирамид в Гизе. Там, у подножия огромных саркофагов, приезжие туристки сразу становились блеклыми и уставшими, а мужчины интуитивно, и может быть, даже против воли, вбирали в себя каменную музыку желтых Пирамид.

А здесь мы шли от колонны к колонне, забыв о туристической группе, которая отправилась куда-то вглубь искать провидческую статую жука-скарабея, чтобы загадать возле нее сокровенные желания. Когда-то здесь бродили жрецы, они молились Осирису, поднимая головы вверх. Воздух становился нежнее, прохладней. Испещренные иероглифами колонны храма с редкими плитами, лежащими сверху, все не кончались; казалось, они бесконечно множились, как в компьютерном фильме.

– Теперь ты понимаешь? – спрашивала меня Аннет.