Адептус Астартес: Омнибус. Том I

— Я знаю, какие ограничения на меня наложат такие действия, но доверяю твоему руководству, первый из капитанов Новадесанта. Отдай мне или моим братьям приказ, и мы исполним его. Сораэль также способный командир, — сказал Цедис. — Я уверен, что они с капитаном Мастриком превзойдут себя в зоне поражения независимо от того, смогу я комментировать их действия или нет.

Гальт кивнул, соглашаясь с некоторой неохотой:

— Капитан Арести возглавляет наших людей из группы «Молот». Скоро начнется разгерметизация скитальца.

— Как только я окажусь там, то прикажу моим братьям следовать за ним.

— Ты не возглавишь их сам? — спросил Гальт.

Цедис покачал головой, и на секунду Гальту показалось, что он вот-вот сорвется.

— Нет, существуют определенные… обряды, ритуалы, которые мне необходимо провести. Мое внимание будет сосредоточено на другом. Я передам командование Арести.

— Позволь спросить, владыка Цедис, все ли с тобой в порядке?

Цедис улыбнулся, будто это была забавная шутка, но улыбка быстро исчезла с его лица.

— И да, и нет. Мое время на исходе, капитан Гальт. Мы, Кровопийцы, можем… мы знаем, когда приближается наш конец. Ты понимаешь?

Гальт колебался. Он подумал о Тени Новум и сообщениях, которые получал оттуда. Кто знает, каких верований придерживаются Кровопийцы?

— Да, владыка Цедис.

Цедис задумчиво кивнул, и Гальту на мгновение по казалось, что это было знаком уважения.

— В таком случае я вернусь на корабль и соберу своих людей, — сказал Цедис. — Что делают магосы?

— Ожидают, как и приказано. По возвращении я отправлюсь вместе с ними на операцию, как только сочту скиталец безопасным.

— Хорошо, — ответил Цедис. Он протянул руку, и Гальт взял его за запястье в воинском рукопожатии. Хватка магистра была твердой и непоколебимой, даже если этого нельзя было сказать о его взгляде. — До новых встреч, капитан. Да направит предвидение Императора врагов на острие наших мечей, а его милость защитит нас от их орудий.

Разговор с Гальтом отнял у Цедиса остатки самоконтроля. Ритуал Холоса прошел всего несколько часов назад, а «жажда» уже держала его за горло. Вспышки и взрывы света изводили его глаза и разум. Когда Цедис опускал веки, его ослепляли образы чего-то, что не было его жизнью, отправляя дрейфовать в стороне от течения времени. В ушах жужжало. Магистр поднялся по трапу со всем достоинством, на которое был способен. На корабле находились лишь трое слуг п капеллан Мазраэль.

Реклюзиарх стоял наверху второй рампы, ведущей на верхнюю палубу «Громового ястреба». Мазраэль облачился в терминаторскую броню и держал в руке крылатый крозиус. Шлем капеллана представлял собой череп со светящимися красными глазами и острыми зубами.

Его торс был заключен в позолоченную грудную клетку доспеха, а на конечности были нанесены рельефные изображения костей. Подсвеченный красным, он казался дьяволом, напившимся крови. Цедис остановился на вершине посадочной рампы, глядя на демоническую фигуру капеллана.

Трап поднялся, и у Цедиса закружилась голова. Он пошатнулся и упал на колени.

— Мазраэль, помоги мне…

— Тише, владыка, сын мой. Я вижу знамения, — мягко ответил Мазраэль. Он спустился по трапу туда, где Цедис стоял на коленях. Павший гигант в броне, способной вместить в себя гору. Мазраэль положил руку на голову Цедиса, и повелитель Кровопийц поднял затуманенный взгляд, который встретили немигающие линзы шлема капеллана. — Что ты выберешь, сын мой? Черное и красное или милость Императора?

Цедис поморщился. Он почти забыл что-то важное. Его разум был полон вспышек света, за которыми следовала обжигающая мигрень. Он шел по каменистой земле, ноги не принадлежали ему, а дыхание было тяжелым, как после изнурительного труда. Он моргнул, прогоняя образ. Цедис попытался заговорить, но в горле пересохло. Он сглотнул, но слюны не было. Мазраэль подал сигнал, и из-за его спины выбежал слуга, несущий украшенную драгоценными камнями чашу, выполненную в форме человеческого черепа.

— Это Каликс Круэнтес, — сказал Мазраэль. Шлем-череп капеллана расплывался перед глазами Цедиса. — Его видят лишь те, кто поддается нашему проклятию. Испей из него, и видения отступят еще ненадолго.

Магистр протянул руку. Видимое им разбивалось на части, как свет, проходящий сквозь призму. Перед его взглядом стояли картины двух разных мест и времен, словно витраж, изготовленный из частей двух разных изображений. Его рука и не его рука. Одна бронированная, а другая голая и окровавленная. Он поднес чашу ко рту и выпил, сначала слегка отхлебнув, а затем все большими глотками. Из его рта бежала скользкая жидкость, пока он жадно глотал содержимое чаши. Она оросила его горло и голосовые связки. Кровь, как всегда, кровь.

— Медленнее, владыка! — Мазраэль забрал чашу у своего повелителя. — В эту жидкость добавлены ингредиенты, которые могут представлять опасность, если их поглощать слишком быстро.