Адептус Астартес: Омнибус. Том I

Четырехметровый гигант, повелитель улья был стар, неисчислимо древен по людским меркам. Чудовище выросло до такого размера в межзвездной ночи, растолстело на украденной любви. Этот генокрад был самым крупным представителем своего вида на тысячи световых лет вокруг. Долгие тысячелетия он плыл по течениям варпа, рос все больше, наращивал свое могущество вместе с размером гнусного выводка.

Его семя заразило бессчетные миры, умы его детей подчинили себе волю миллионов разумных существ. Генокрады извращали родительские инстинкты пораженных, лишая их выбора и заставляя заботиться об ужасных детях. Для повелителя все это ничего не значило. Он делал то, для чего был выращен, его мощный разум был нужен только для эффективного исполнения обязанностей. По крайней мере, так будут считать более поздние поколения магосов-биологис.

На самом деле мысли, тревожащие такой разум, находились далеко за границами человеческого понимания. Немного существовало созданий, чья психика была настолько же чуждой людям, как у генокрадов. Разум чужака смотрел на Цедиса глазами, лишенными милосердия. Вряд ли он понимал, что видел героя человеческой расы. Да и что значили герои для такого существа? Сможет ли оно, не имея представления о свободе выбора, оценить самопожертвование, которого требует героизм? За время своего путешествия меж звезд повелитель улья встретил сотни видов разумных и миллионы неразумных существ. Все они падали на колени, их воля увядала под его взглядом.

Генокрад склонил голову. Его ноздри раздувались. Непознаваемый разум потянулся к маленькому результату эволюции, слабому существу, которое боролось с собственной природой и находилось на волоске от смерти. Эти вещи не волновали повелителя улья.

Но считать, что генокрады совсем не понимали человеческий разум, было бы ошибкой. Повелитель улья обладал чем-то похожим на родительские инстинкты. Как только он почувствовал смрад тел тысяч своих убитых отпрысков, который исходил от слабой человеческой души Цедиса, то отреагировал точно так же, как и любой отец на убийство детей. Его обуяла неукротимая ярость.

Ксенос нанес тяжелый удар своими верхними конечностями. Цедис поднял меч двумя руками и парировал. Хитин, который покрывал плоть генокрада, затвердел и не позволил острию «Гладиуса рубеум» нанести урон. Враг склонился ближе, заставив Цедиса встать на одно колено. Нижние руки чужака, которые, в отличие от рук его телохранителей, были увенчаны чем-то похожим на пальцы, потянулись к космодесантнику. Цедис поднял болтер и выстрелил, выбив кусок из брони на плече повелителя улья. Он с удивлением посмотрел на пробоину в своем панцире и мощно ударил по дуге тремя конечностями, заставив магистра ордена отшатнуться назад. Цедис не упал и вернул себе равновесие. Вытянув «Гладиус рубеум», он обходил врага…

…Холос был в смертельной опасности. Броня спасла его от пяти ударов, но она была поцарапана и покрыта трещинами, системы отказывали. Ло-тан тоже получил ранения зеленая кровь капала из десятка порезов на его теле, некоторые из них были серьезными. Одно крыло безвольно свисало с плеча, острие «Обагренного ужаса» разрубило его до кости. Существо бросилось вперед…

…и когти генокрада врезались в шлем Цедиса. «Гладиус рубеум» поднялся слишком поздно и не успел отвести удар. Меч без толку проскрежетал по плечу чужака, попадание отдалось в руку Цедиса. В шлеме завизжала тревога, программы сенсория на визоре скрылись под электронным снегом. Магистр болезненно ударился затылком о заднюю сторону шлема. Приближался второй коготь. Его удар Цедис уже сумел отразить, с большим усилием отбросив коготь в сторону. Тело воина оказалось открытым. Генокрад заметил это и сразу среагировал.

Ловкие руки вцепились магистру ордена в грудь. Пальцы существа были достаточно длинными, чтобы обхватить торс десантника целиком. Древний повелитель улья поднял Цедиса в воздух и бил по шлему трехпалыми когтистыми верхними конечностями, удар за ударом. Все это время он сжимал космодесантника настолько сильно, что керамит начал трещать, а пласталь сминаться. Цедис поднял меч…

…и Холос отклонил перо-коготь великого Ло-тана, который опять пытался ударить в незащищенное лицо космодесантника. Существо прижало его своей единственной ногой, едва не раздавив. Когти смыкались плотнее, скрипя по металлу силовой брони. Оставшиеся ловчие когти существа царапали лицо Холоса, разрывая плоть. Вкус собственной крови доводил десантника до неистовства. Он начал вырываться с новыми силами. На него опускалось крыло, и Кровопийца поднял навстречу «Обагренный ужас»…