Адепты Владыки

— Смерть прекрасна! — не давая им ничего ответить, продолжил я свой монолог. — О мёртвых мы вспоминаем лишь хорошее. У нас даже такая пословица есть! И разве не здорово быть похороненным в прекрасном месте, которым любой прохожий сможет насладиться?!

Я выждал мгновение, давая им переварить слова.

— Ну что, если готовы, то подходите ближе. Я всё быстро проверну, — нащупав рукой мультитул, я подцепил ногтем миниатюрный ножик и вытащил его из кармана уже разложенным. — Я всё очень аккуратно сделаю, — с этими словами я провёл кончиком лезвия по горлу, стараясь не давить. — Одно движение и готово. Вы даже не заметите.

Не снимая с лица улыбки, снова глянул на гопников, переводя взгляд с одного на другого.

— Ну что, кто первый?

— Не ввязывайся в это, пошли, — «умник» сжал руку на плече «хриплого».

— Да чё ты такой ссыкун то? — убирая нож-бабочку в карман толстовки, «хриплый» развернулся и пошёл вместе с коллегой прочь. — Да я бы его на раз уделал. Что бы он мне там своей зубочисткой вообще сделал бы? Ну прибил он там какую-то кралю, делов-то…

Дальнейшей их беседы я уже не слышал. Тяжело выдохнув, я убрал мультитул, которым обычно вскрываю бутылки, обратно в карман. И тут ко мне пришёл отходняк. Ноги начали подкашиваться, а руки дрожали, как у последнего пьяницы. Сердце в груди долбилось так, что в этой тишине, его наверняка смог бы услышать даже прохожий.

И тут с другой стороны переулка мне послышались негромкие хлопки, от которых моё разгорячённое сердце чуть не остановилось.

— Какое интересное представление. А мне сможешь показать то самое прекрасное место? — ко мне приближалась женщина примерно моего возраста, продолжая хлопать в ладоши.

— К сожалению, его не существует, — признался я, поднимая пакет с продуктами.

— Я так и подумала. А жаль. Ведь по мне так, смерть и впрямь прекрасна.

— Только с мёртвыми уже ни о чем не поговоришь, — не понимая, к чему клонит эта подозрительная особа, я всё же поддержал разговор.

— А ещё они никому не расскажут твоих секретов, — хищно улыбнулась моя собеседница.

— Согласен, — кивнул я, — но без жизни не будет и смерти. Если убить всех, то не останется никого, кто смог бы вспоминать усопших.

— А как ты смотришь на то, чтобы убить только часть? — она слегка склонила голову на бок.

— Смотря, какую часть, — то ли спросил, то ли одобрил я. — Каждый живущий в той или иной мере двигает прогресс этого мира вперёд. В каком мире мы бы жили сейчас, если бы кто-то давным-давно убил бы кого-то не того? Архимеда, Сократа, Платона, Конфуция. Фамилии этих людей мы помним до сих пор. А какой след после себя оставили Менделеев, Фрейд, Эйнштейн? А механизмы по чертежам Леонардо Да-Винчи до сих собирают современные инженеры-энтузиасты. Что уж говорить про то, что имена деятелей искусства носят известные персонажи — Микеланджело, Рафаэль, Донателло. Да даже вон тот парень, что сейчас прошёл мимо переулка. Кто знает, кто на самом деле он такой и чем занимается? Даже если он работает в пекарне неподалёку от моего дома, где я покупаю свежий хлеб, это не значит, что его существование не имеет смысла. Если он сын пекаря, то с его смертью есть вероятность, что старик расстроится, закроет лавку, и мне придётся брать хлебобулочные изделия в местном супермаркете, где их качество оставляет желать лучшего.

Всё это время женщина, которую я из-за плохого освещения так и не смог толком рассмотреть, меня внимательно слушала.

— Так что убивать кого попало, это не выход, — продолжил я свою мысль. — К делу надо подходить основательно. Любая жизнь имеет ценность и, обрывая её, надо на все сто осознавать, какие последствия это решение за собой понесёт.

— Мне нравится твой образ мышления. Ты не говоришь о том, что убивать нельзя, а лишь делаешь поправку на то, что делать это надо вдумчиво. Мой хо… — она вдруг запнулась, — …наниматель думает так же.

Я что, только что нарвался на члена подпольной организации, которая планирует чистку общества? Как неожиданно. Никогда бы не подумал, что заурядный вечер будет насыщен таким количеством событий. Сначала попался на глаза гопникам, а потом меня приметила ещё и эта особа. Я так понимаю, что меня сейчас будут вербовать. И что мне ответить? «Нет, спасибо, не интересует»? Но ведь это не так! Я до сих пор не знаю, как хочу прожить свою жизнь. Изо дня в день меня преследуют повторяющиеся события, от которых нет никакого спасения. Если я откажусь, то что изменится через пять лет? А через десять? Я прирождённый одиночка. Не уверен, что хоть когда-нибудь смогу завести семью. А хочу ли я этого? Не уверен. Скорее нет, чем да. По мне так кольцо на безымянном пальце — это ещё одни оковы, не позволяющие жить, так как хотелось бы. Если, конечно же, тебе не нравится такой образ жизни. Я вот не знаю, чего хочу. А потому, ограничивать себя в чем-то нет никакого желания. Все эти людские ценности про постройку дома, насаждения деревьев и выращивание сыновей не имеют со мной ничего общего. Мне хочется жить так, как хочется. Пусть это и звучит как тавтология.