Адепты Востока

Другая выдержка из сочинения лорда Карнарвона, «съевшего в этом деле собаку», довольно точно передаёт путаницу в голове жителя Запада: «Постепенно, очень постепенно, ему (неофиту) позволяется снимать покровы, окутывающие главную тайну: он осознаёт глубокий смысл чисел, постигает туманные высказывания священных писаний, которые прежде воспринимал буквально, и его слуху и разуму в двусмысленном выражении передаётся двоякое и особое значение. Коран превращается в аллегорию; даже жизнь и поступки его собственного имама становятся всего лишь слабым подобием далёких истин… Продолжая в том же духе, он начинает осознавать, что распутывает паутину, которую только что сплёл: что он учится только для того, чтобы забывать то, что знал; он действует и ступает по обломкам того, во что верил прежде; медленно, мучительно, почти падая, взбирается он на каждую следующую ступень посвящения, пока не пройдёт все мистические семь или даже не менее мистические девять. И словно в насмешку над надеждой на полное воздаяние, при каждом шаге он слышит, как ступенька, на которую он ступал перед этим, крошится и с грохотом обрушивается в рокочущую под ним бездну».

Описание лорда Карнарвона, если и не полностью соответствующее фактам, весьма драматично. Западный ум не приспособлен к каббалистическим спекуляциям. Для лишённого воображения теолога-буквоеда возможность существования тайной веры, позволяющей достичь внутреннего озарения и преобразовывать материальные субстанции веры через вдохновение и откровение, кажется немногим лучше, чем нелепые предрассудки. И даже выслушав друзианского учителя, подчеркнувшего важность аллегорического ключа к своей религии, его непосвящённый слушатель редко станет использовать этот ключ для постижения скрытого смысла преданий, терпеливо излагаемых перед ним учителем-друзом. Возможно ли, чтобы члены мистической секты, мастера которой достигли просветления путём медитации, молитвы и благочестивой жизни, могли буквально верить в то, что отвратительный халиф аль-Хаким на самом деле был воплощением Бога или что дверь к спасению стояла распахнутой в течение двадцати шести лет?

Скорее всего, изучение легенд друзов требует того же подхода, что и греческая мифология. Лишь допустив существование глубоко символического языка, можно согласовать образ жизни олимпийских божеств с возвышенными представлениями Пифагора и Платона. Греческие философы, учёные, математики и законодатели не признали бы небесной власти ордена божеств, обладающих качествами менее восхитительными в сравнении с упадочной афинской аристократией. В «Британской энциклопедии» указывается, что священные книги религии друзов «в целом содержат этические учения высшего порядка».

Друзы воспринимают Коран и христианские Евангелия как священные писания, но истинным руководством к сообразному с духовным началом поведению они почитают только священные книги друзов. Все другие религиозные учения, которые они толкуют аллегорически, служат для них лишь подтверждением друзианского откровения. В этом можно усмотреть широкое применение концепции неоплатоников, считавших, что все религиозные и философские учения по сути тождественны, если к раскрытию их смысла приступают, обладая надлежащим ключом.

Мистики, независимо от их принадлежности к тому или иному обществу, начиная руководствоваться принципами своего внутреннего развития проходят через одни и те же переживания. И хотя друзы не считают аскетическую жизнь необходимой, следуя своим убеждениям они неизбежно приходят к освобождению от материальных интересов и устремлений. Мистики-друзы придерживаются позиции отрешения от мирской суеты, отличающей достигших наивысшего развития дервишей и суфиев.

Члены секты верят в перевоплощение и полагают, что каждое следующее воплощение благороднее предыдущего. Процесс повторного рождения продолжается вплоть до мистического воскрешения. Физическое тело с его низшими умственными и эмоциональными атрибутами они считают врагом духовного предназначения человека. В этом можно усмотреть некоторые черты антропоморфизма, характерные, в частности, для культа маздеистов[190], в котором силы света и тьмы борются за власть над человеческой судьбой. Защита от зла обеспечивается соблюдением друзианского кодекса, который был дан самим Богом через его воплощения для сохранения его созданий. Неофит должен изучить ложные доктрины мира, чтобы принять тайну мистерии жизни в сердце. По мере того, как он, развиваясь, продвигается в своей секте, процесс забывания прежнего знания становится всё более тяжёлым. Ученик борется против иллюзии и, поступая таким образом, должен превозмочь собственный разум и безоговорочно принять идею божественного замысла.