Адъютант Бонапарта

Один из моих соотечественников, молодой Сулковский, сражаясь в армии Французской республики, погиб в Каире, будучи адъютантом генерала Бонапарта. Поскольку я прибыл в эту страну по тем же самым побуждениям, кои привели туда Сулковского, я, покидая Египет, хочу оставить памятник, который, воздавая почесть моему соотечественнику, послужил бы одновременно доказательством того, что поляки умеют ценить заслуги, хотя бы и самые отдаленные, любого члена своей великой семьи.

В этом письме Дембинский уведомлял Лессепса, что строительство памятника он поручил живущему в Каире французскому скульптору Альрику. Деньги на строительство он передал консулу, одновременно прося, чтобы памятник был поставлен на том месте, где вероятнее всего, погиб Сулковский - возле форта его имени.

В письме, написанном в это же самое время Альрику, генерал точно обрисовывает вид будущего памятника, Невысокая колонна из белого мрамора на цоколе из тесаного камня с надписью: "Сулковскому, адъютанту Наполеона Бонапарта, погибшему в этом месте [Слова "в этом месте" были позднее Дембинским вычеркнуты.

Видимо, заказчик сообразил, что размещение форта Сулковского не совпадает с местом его смерти. - Прим, автора.] 23 октября [Ошибка на один день в дате смерти возникла, очевидно, при пересчете революционного календаря на обычный, - Прим. автора.] 1798 года, поставил генерал Генрик Дембинский в 1834 году". Заказчик напоминал скульптору, что надпись должна быть на трех языках - польском, французском и арабском. Арабский перевод должен был сделать профессор Соботовский, ориенталист Краковского университета, изучающий в Египте восточные языки.

Сделав эти указания, Дембинский отбыл во Францию. Но некоторые польские офицеры остались в Египте.

Они были возмущены легкомысленным поведением своего шефа, в особенности его оскорбительными демонстрациями по отношению к вице-королю и принцу Ибрагиму, которые "похоронили польское дело". Они считали, что генерал не имел права отказываться от предложенных египетским правительством денег, когда "другие поляки, заманенные в Египет, были босые, оборванные и страдали от голода". Между прочим, не обошлось без критики по адресу памятника Сулковскому. Один из недовольных, капитан Орлицкий, счел вредным безумием намерение ставить памятник адъютанту Бонапарта в районе города, "жители которого еще помнят кровавую резню, учиненную французами", и предсказывал, что арабы наверняка этот памятник снесут. К сожалению, предсказание это сбылось.

Генерал Дембинский, вернувшись во Францию, представил эмигрантским властям обширный рапорт, в котором оправдывал свое поведение перед египетским правительством. Большой фрагмент этого рапорта был посвящен памятнику. Приведу этот отрывок целиком, поскольку он весьма своеобразно передает легенду о Сулковском.

С той минуты, когда я утратил надежду сделать что-либо для своей отчизны и пересадить в эту страну чистую и безупречную ветвь народного древа, - писал в присущем ему патетическом стиле бывший руководитель восстания, - для меня стало ясно, что нужно прежде всего уберечь честь народа и послужить сему самим существованием своим. Именно такие чувства воодушевляли молодого Сулковского. И тут на ум мне пришел памятник ему. Не витийством, не писанием статей, не хулением земляков обрел он славу и тщился быть полезным своей отчизне, но тем, что дал увлечь себя идее, которая должна вдохновлять всех нас: "Еще ничего не сделано, если остается что-то сделать". Покрытый еще свежими ранами, он бросился в новую опасность, где и пал геройской смертию. Жертва, которую он принес самой жизнью своей, уже овеянной славой, дала великому человеку, рядом с которым он сражался, высокое представление о благородстве характера нашего народа. Кто знает, какое воздействие имело это позже на нашу судьбу! Что касаемо меня, то я уверен, что если бы поляки, кои оказались потом в окружении императора Наполеона, как Красинский и Рожнецкий, так же пожертвовали своими личными амбициями, как сделал это адъютант генерала Бонапарта, то пос- ледний, возможно, не совершил бы ошибок, которые история ставит ему в вину перед нашей Отчизной. Последуем же примеру благородного молодого человека: пусть каждый из нас принесет в жертву себя, имущество и любовь свою во благо Отчизне, и тогда, рано или поздно, это даст свои плоды. Остережемся же подражать другим, уже упомянутым полякам, кои в поисках легкой карьеры, не путем действительных заслуг, а путем интриг против других, могут только повредить нашему делу, а тогда можем спокойно ожидать суда будущего. Сравнение между этими поляками и Сулковским служит доказательством тому.