Адъютант палача (СИ)

-Интересный вы юноша, Иосиф, — Муравьёв откинулся на спинку кресла и ответил после недолгого молчания, — Недели не прошло, как Горчаков[3] предложил мне подумать о генерал-губернаторстве, а вы уже знаете об этом. Ещё и рассуждаете о европейской политике с уверенностью опытного дипломата. Но, к некоему моему удивлению, по многим вопросам я вынужден с вами согласиться. Да и предложение министра я пока не отклонил. Что вы ещё можете рассказать?

Начинаю описывать детали, которые удалось вспомнить. В первую очередь о демарше ряда стран, которые попытались надавить на Россию дипломатически, и даже угрожали войной. Ещё говорил, что восстание в Западном Крае можно купировать уже весной. Зачем доводить ситуацию до многочисленных жертв, если базовые центры мятежников и основные предводители известны? Намекнул на опасность перехода восстания в вялотекущую партизанскую войну, так как мятежники опираются на достаточно большое количество лояльных граждан. Ну и ещё описал опасность того, что будет, если восставшие объявят об отмене платежей и безвозмездной передачи земли крестьянам. Тогда выступление узкой прослойки населения, в виде шляхты, может перерасти в народную войну. И тогда кто-то из наших врагов точно воспользуется ситуацией для ослабления России.

Я намеренно сгущал краски по последнему вопросу. На самом деле, крестьяне были абсолютно равнодушны идеям восстания. Только Муравьёв сейчас этого не знал.

-Я изложил в записке свои мысли по созданию специальных отрядов, которые будут заниматься нейтрализацией руководства мятежников и уничтожению их баз. Там же есть некоторые идеи по разгрому польского подполья и иных антиправительственных кружков с комитетами. Благо, я участвовал в этих собраниях, и знаю большинство фигурантов. Ещё я добавил много чего по мелочам, например, про взаимодействие литовского комитета с «Землёй и Волей».

-Не перестаю поражаться вашим идеям, — Муравьёв долго и внимательно изучал мои бумаги, — Пока отправляйтесь в корпус. Вы же собрались сдать экзамены экстерном? Вот и посвятите этому все свои силы. Вам сообщат о моём решении.

[1] Игра придуманная поляками,а затем перенятая русскими офицерами. Изначально паны большой толпой заходили в деревню. Далее выбирали несколько девушек и отправляли их в лес. А затем начиналась охота. Жертва должна была крикнуть «ку-ку», после чего поляки стреляли один раз на звук. Иногда девушки выживали. Русские офицеры выбирали «кукушку» по жребию.

[2] Альфонс Фомич Поклевский-Козелл (1810 — 1890) — российский предприниматель, тюменский I гильдии купец (виноторговец, горно— и золотопромышленник; один из основателей асбестовой промышленности на Урале и первого пароходства на реках Западной Сибири), статский советник. Представитель литовского дворянского рода Козелло-Поклевских.

[3] Александр Михайлович Горчаков (1798 — 1883) — глава русского внешнеполитического ведомства при Александре II, последний канцлер Российской империи (с 1867).

Глава 8

Глава-8.

Зря я называл это время медленным и размеренным. Когда надо — колёсики государственной машины начинают вращаться с такой скоростью, аж дух захватывает. Заодно, хорошего пинка получают чиновники, которые проявляют просто чудеса оперативности и расторопности.

Ровно две недели понадобилось Муравьёву, чтобы получить Высочайшее назначение генерал-губернатором Северо-Западного Края с самым широким кругом полномочий. Фактически, в подчинение Михаила Николаевича оказались шесть губерний Края и Виленский военный округ. Более того, он ещё получил право осуществлять судебное делопроизводство. В общем, нормальные такие диктаторские полномочия над огромным регионом. Самое забавное, что его предшественник Назимов, имел такие же права, но ничего особо не делал. Это мы узнали уже по прибытии в Вильно. Но обо всём по порядку.

* * *

Экзамены я сдал на удивление гладко. Нет, была собрана представительная комиссия, которая неплохо так меня погоняла по учебной программе. Повезло, что Юзек действительно хорошо учился и делал это с самого детства. Домашнее образование все дети Поклевских начинали получать в самом раннем возрасте. И речь шла не только о языках, этикете и умении танцевать. В усадьбе работали и долго жили также учителя географии, истории, арифметики и даже астрономии.

Председательствовал в комиссии Озеров, рядом с ним сидел мой классный руководитель и учителя профильных предметов. Больше всего я переживал за военные науки, так как боялся ляпнуть чего-то лишнего из терминологии своего времени. Но вроде обошлось. Так же спокойно я сдал математику и естественные науки. Здесь как раз пригодилось советское образование, хотя я чуть не запутался в терминах.