Адъютант палача (СИ)

Не дав Муравьёву вспылить, пытаюсь иначе сформулировать свои мысли. Всё-таки мой откровенный подход и выражения, излишне резки для восприятия в этом времени. Мне просто повезло с начальником и его окружением. Они привыкли к подобным эскападам, хотя периодически нервно реагируют на некоторые мои умозаключения.

-Надо просто донести до Его Величества больше информации. В том числе, про опасность сохранения очагов сопротивления на территории Пруссии. Какой смысл в нашей борьбе и жертвах, если через границу будет идти постоянная поддержка идей сепаратизма? Бунт нужно давить прямо сейчас, используя все возможности. Пусть остатки мятежников сидят в Парижах с Лондонами и гавкают оттуда. Главное — калёным железом выжечь крамолу в Крае, и уничтожить рассадники агитации у наших границ. Просто надо объяснить императору, что полумерами здесь не обойтись.

* * *

Муравьёв проводил взглядом своих молодых помощников только что покинувших библиотеку, и некоторое время молчал. Затем что-то решив для себя, обратился к Красникову.

-Что скажешь Павел? Речь о нашем юном и весьма необычном друге. Не кажется ли тебе, что его странности переходят все допустимые границы?

-Я давно перестал обращать внимание на своеобразную манеру корнета рассуждать и делать выводы. Вы сами просили присмотреться к нему и понять, что он за человек, — усмехнулся майор, — Можно с уверенностью сказать, что Иосиф не враг и не провокатор. Если рассматривать все действия Козелл-Поклевского, то я бы хотел видеть подобное рвение и задор у всех офицеров округа. Чего стоит только идея с этим мобильным отрядом. До этого корнет передал нам ценную информацию и помог раскрыть несколько опасных кружков и ячеек. К мятежникам он беспощаден, даже излишне жесток. При штурме особняка, и преследовании шайки, Иосиф проявил личную храбрость, что отметили офицеры и нижние чины. Думаю, это заслуживает всяческого поощрения и даже награды.

-Указ о присвоении корнету следующего звания и Анны IV степени уже готов. Здесь спорить глупо — заслужил. И не только лихостью, но и умением думать, — произнёс Муравьёв, — Но смущают меня его рассуждения. Будто разговариваешь с более зрелым и опытным человеком, если не сказать больше. В разного рода мистику я не верю, поэтому стараюсь воспринимать Иосифа просто как необычного юношу.

-Мне кажется, что лучше оставить всё как есть. Человек явно на своём месте и приносит пользу державе. Проверку корнет прошёл, и ждать от него предательства не придётся. Так лучше использовать все его сильные качества и лишний раз не трогать. А из его рассуждений надо извлекать пользу. На моей памяти, он ещё ни разу не ошибся.

-Я подумаю, — тихо ответил генерал-губернатор.

[1] Англо-франко-испанская интервенция в Мексике, известна также как Франко-мексиканская война, Вторая французская интервенция — вооружённая интервенция Великобритании, Франции и Испании в Мексику, вызванная временным прекращением платежей по мексиканским иностранным долгам. Продолжалась с 1861 по 1867 год и завершилась победой мексиканского правительства Бенито Хуареса.

Глава 13

Глава-13.

«Когда до меня первый раз дошли слухи о вашем предательстве, то я просто рассмеялась в ответ на клевету. Но затем пришло письмо от моей тётушки из Вильно, которое стало настоящим ударом. Я до сих пор не могу поверить в то, что вы заняли сторону сатрапов и угнетателей нашего народа».

Чтобы совсем не загрустить, решаю ещё раз проверить свои револьверы и начинаю их разбирать, дабы почистить. Местный климат, особенно в это время года, не самая лучшая среда для металлических частей оружия. Я даже не вставлял патроны в барабан, так как бумага подвержена влаге. Унитарный патрон с латунной гильзой ещё не появился, насколько мне известно. Поэтому приходится беречь боеприпасы, невзирая на опасность оказаться без огнестрела в самый нужный момент.

Дочистив первый револьвер, достаю из кобуры второй. Но никак не могу сосредоточиться, так как думаю исключительно о недавно полученном письме. Надо же такому случиться, что Фредди, который задержался в Вильно, привёз корреспонденцию именно к такому моменту. Кроме пакета от Муравьёва и каракуль моего еврейского компаньона, мне передали конверт, который ещё хранил запах духов одной молодой особы.

«Мне было так плохо, как никогда в жизни. Хорошо, что родственники вовремя разобрались в ситуации и поддержали меня. И я с ними полностью согласна. Иуда не может быть причиной моих переживаний. Только мне от этого не легче».