Адъютант палача (СИ)

-Господин генерал, мы здесь обсуждаем новый закон и просто обязаны рассмотреть его с разных сторон. Это не лихая кавалерийская атака, а политика. Тем более что многие проблемы откладывали на потом и замалчивались. И я согласен с поручиком, что наша задача русифицировать местную администрацию и деловую жизнь, а не бороться с поляками или католиками. Что у вас ещё, Иосиф?

-Кроме откровенно вредительских мыслей по запрету языка, есть ещё школы. Какой смысл мешать людям, учиться на родном наречии? Это касается не только поляков, но и западных русских, литовцев, немцев и жидов. Пусть дети спокойно заканчивают школу, а вот далее в училищах и университетах они могут получить знания только на великорусском языке. Но и здесь нельзя спешить. Надо дать преподавателям срок для перехода на новую программу. Естественно, это должно касаться лояльных России специалистов. Думаю, на первых порах возникнет большая нужда в русских кадрах. От поспешных решений пострадает качество образования, что нанесёт вред империи, — делаю паузу и допиваю остывший чай, — То же самое касается чиновников. Мы можем уволить всех поляков и католиков хоть завтра. У меня сразу возникает вопрос — кто их заменит во всех шести губерниях? Административная работа и так частично разрушена. Ведь пострадали от этого простые люди, которые месяцами не могут оформить обычные бумаги. Пока работа будет восстановлена, пройдёт не один месяц. Что касается люстрации, то у меня вопрос к составителям закона. А почему она не касается чиновников русского происхождения, которые виноваты не меньше, чем непосредственные участники восстания? Может, потому что они сейчас и помогают писать эти самые законы?

Муравьёв никак не отреагировал на мой пассаж. Кауфман кривил лицо в ухмылке, таким образом, выражая своё отношение к моим словам. Лосев и Мосолов особо эмоций не высказывали, но явно были на моей стороне. С Александром мы эту тему обсуждали уже не раз, и он согласился с моими идеями. Нам нужен спокойный и развивающийся Край, а не тысячи обиженных. При этом большая их часть — образованные и энергичные люди, которые приносят много пользы. Раз шеф молчит, то я решил продолжить.

-Ещё немаловажный вопрос — это конфискация имущества. А также планы по обязательной продаже недвижимости и земли высылаемых граждан. Я понимаю, что по закону всё будут выкупать православные. Вот только на многие лакомые куски уже нацелились эти самые русские чиновники и, как это ни забавно, стоящие за ними жиды.

-Иосиф, чем вам иудеи не угодили? Они вроде сохраняли нейтралитет и не помогали бунтовщикам. И откуда информация про махинации со стороны чиновников?

-Свято место пусто не бывает. К этим нейтралам мы ещё вернёмся, но пока предлагаю обсудить вопрос имущества. Я считаю, что выкупать его должна казна по реальным ценам. Это необходимо сделать, дабы не дать возможности нечистым на руку гражданам воспользоваться ситуацией. Далее, почему в законе нет ни слова о земле, положенной крестьянам? Мы с вами обсуждали, что конфискованная земля должна отойти простому мужику. С учётом верноподданных помогавших давить мятеж, тысячи должны получить долгожданные наделы. Ещё в Царстве Польском хотят снизить выкупные платежи на тридцать процентов. У нас почему-то речь идёт об одной пятой. И вообще, почему этот закон распространяется только на земли бывшей Речи Посполитой? А как же остальная Россия? Если бы это был просто эксперимент, когда идёт проверка хороших и плохих сторон нововведения. То есть мы два или три года оцениваем работу и далее, сделав выводы, распространяем её на всю империю. Но какой смысл делать поблажки исключительно местным мужикам и тем более полякам?

-Дельное замечание. Я это обдумаю. Только уж больно глобальный вопрос вы поднимаете. В своё время, мою версию закона об отмене крепостного права не приняли. И вот опять приходится возвращаться к прошлому, — произнёс Муравьёв, — Что ещё?

-Разрешения вопроса с землёй ждут в обществе. От этого зависит будущее России, как бы пафосно это ни звучало. После окончательного подавления восстания образованная часть публики начнёт задавать прежние вопросы. И первый из них, почему либеральные реформы носят половинчатый характер? А мужик уже два года не понимает, за что он должен платить немыслимые деньги, и почему лучшая земля осталась у помещика? — вижу, что Михаил Николаевич недовольно насупил брови, поэтому перехожу к другой теме, — Хочу обсудить вопрос евреев и черту оседлости. Большинство из них заняло нейтральную, вернее, выжидательную позицию. Многие формально не помогали восставшим и даже пострадали от них. Только это не мешало им продавать продукты и фураж бунтовщикам. Если суммировать мои выкладки, то мы имеем в Крае абсолютно неконтролируемую силу. И она становится мощнее финансово и политически с каждым годом.

-Пф, — презрительно фыркнул Кауфман, — Поручик, вы меня разочаровали. У вас уже жиды стали силой, опасной для империи. Кто будет назначен следующим пугалом?