Адмирал идет ко дну

Как они были счастливы, когда она перебралась к нему в Лондон! Конечно, всякое случалось – и взлеты, и падения, но оба любили свою работу и не обращали внимания на горькую иронию судьбы: будучи акушеркой, Бетти не могла иметь детей. По выходным часто ездили домой, в Суффолк. Вилли решал насущные проблемы избирателей, Бетти ковырялась в саду; вместе они открывали торжественные мероприятия и задавали бодрый тон в округе – жизнерадостная и популярная команда.

«Мы все равно будем счастливы, – сказала Бетти, когда его уволили из правительства. – Теперь я на пенсии, и мы наконец-то сможем путешествовать». Они уже с энтузиазмом обсуждали маршруты… и тут у Бетти диагностировали прогрессирующий рак поджелудочной. Она сгорела за несколько недель. Сэйерс ругал себя за слабость и распущенность, однако два года спустя жизнь все еще виделась в сером цвете, за исключением разве что редких вечеров за рюмкой-другой-третьей с приятелями. В число которых точно не входил этот скотина Фитц, отметил Сэйерс, вспомнив, зачем бредет воскресным утром на интервью в унылый сельский паб.

Он поежился – скорее из-за стылого ветра, чем из-за воспоминаний. Почему они тогда рассорились? В конце концов, в школе дружили неразлейвода – даже, пожалуй, слишком. За отсутствием девчонок многие ребята позволяли себе невинные подростковые шалости. Конечно, это вовсе не означало, что они были педиками. Иногда, глядя на известных политиков, Сэйерс улыбался про себя: интересно, помнят ли они, чем занимались в частных школах-пансионатах, за сараями?

С Фитцем они разругались летом после окончания школы. И все из-за этой дуры Джилли! Что они в ней нашли? Сэйерс мрачно улыбнулся. Ах, ну да! Трудно было не заметить выдающееся декольте… А ноги? Просто созданы для эры мини-юбок! Двум голодным подросткам, едва познавшим гетеросексуальные радости, девица казалась неотразимой. И она это прекрасно понимала! Наглая маленькая дрянь, хоть и не заслужила такой печальной участи.

Очередной порыв ветра заставил ссутулиться и поплотнее завязать шарф. Та нелепая пьяная драка… Кто больше виноват? Наверное, он сам. Не стоило обвинять Фитца в том, что он увел Джилли, ведь она даже не считалась его девушкой, скорее общественным достоянием. Зато Фитц сделал непростительную вещь: сказал копам, что это Вилли в припадке ревности столкнул ее в канал. «Возмездие любой ценой» – такова была его любимая поговорка. И главное, ведь даже не извинился потом – уверял, будто копы его не так поняли!

Погрузившись в воспоминания о «муках и радостях» шестидесятых, Сэйерс очнулся лишь возле самого «Адмирала».

Загадочная смерть в сочетании с телекамерами и воскресным ланчем снова привела к тому, что паб был набит битком, поэтому Бен предложил провести интервью в «Кают-компании» – отдельном зальчике на шестерых. Расположившись в самом освещенном углу, Сэйерс постарался принять расслабленную, но в то же время не расхлябанную позу. Волосы он заранее причесал в туалете, где с удовлетворением отметил здоровый румянец, появившийся после прогулки. Бетти всегда говорила, что он хорошо сохранился для своего возраста. Как ни странно, свежеприобретенная зависимость от алкоголя никак не сказывалась на лице – в отличие от Фитца, опустившегося старого пьяницы.

Одет он был продуманно, как и подобает столпу общества воскресным днем в пабе: рубашка в клеточку, свободные брюки, грубые башмаки и свитер, подчеркивающий, по мнению Бетти, когда-то выразительные голубые глаза. Благодарно осушив первую пинту местного биттера, Сэйерс по сигналу Бена включил автопилот. И полились гладкие фразы об исторической роли пабов в английском обществе, об их важности в деле сплочения общины, об ущербе, нанесенном мирной сельской жизни карательными законами за езду в нетрезвом виде в сочетании с плохо налаженной транспортной сетью (во всем этом он обвинил последнее лейбористское правительство), не говоря уж о супермаркетах, цинично побуждающих молодежь накачиваться дешевыми энергетиками. Поскольку у подростков не было права голосовать и никому особенно не нравились супермаркеты, это заявление выглядело достаточно безопасно.

Вдобавок Сэйерс прошелся по «государству-воспитателю»[13]

, слишком рьяным чиновникам из Министерства здравоохранения и бессмысленным ограничениям Евросоюза, а закончил красноречивой элегией: из-за этих бесконечных преград молодые никогда не познают теплой атмосферы пабов с дартсом и домино, что прививали старшим поколениям культуру умеренного потребления алкоголя и сплачивали семьи и общины.

Уловив профессиональным чутьем, что пора переходить к частностям, он плавно свернул на грустную тему закрытия такого замечательного паба, как «Адмирал Бинг», трагической смерти владельца и крепкой дружбе с самого детства.

– Знаете, в школе мы обожали играть в крикет. Правда, боюсь, у Фитца это получалось куда лучше, – признался он со смехом. – Я был такой нескладный, неуклюжий.

Повзрослев, они, конечно же, провели много счастливых субботних дней на матчах, а после – за кружечкой славного пива.