Адмирал Империи 3 [СИ]

Так весело переговаривались отец с сыном, а в это время десять вымпелов 3-ей «линейной» дивизии Черноморского императорского флота неуклонно приближались к замеревшим в своих координатах кораблям дивизии Фрэнка Корделли. Прошло уже около получаса и расстояние до 13-ой «легкой» сократилось почти на две трети — до первого огневого контакта, производимого дальнобойными батареями, оставалось несколько минут…

— Господин адмирал, возмущение кольца перехода, — доложил Козицыну оператор.

Василий Иванович довольно кивнул, наблюдая, как на карте из портала ровно в назначенное время появилась его третья замыкающая группа.

— Добро, пусть восстанавливают системы после прыжка, а после начинают движение вслед за нами, — кивнул вице-адмирал. — К первому столкновению с Корделли они, скорее всего, уже не успеют, но с Ловато повидаются точно…

Козицын отметил начавшееся движение вымпелов в изначальном построении 10-ой американской дивизии, Леонард Ловато видимо совершал перестроение в походную колонну.

— Разобрался, наконец, что происходит, — хмыкнул в усы русский адмирал. — Лучше поздно, чем никогда, а то я уже стал сомневаться в умственных способностях «янки»! Только это вам уже не поможет, друзья мои, потому как ни один из вас не успеет сделать то, что задумал…

Расстояние действительно не позволяло 10-ой «линейной» дивизии противника вовремя подоспеть на подмогу к Корделли, даже если Ловато прикажет бесконечно включать форсаж. А 13-я дивизия к тому же своим бездействием усугубляла ситуацию. Ну, хотя бы попытайся уйти максимально дальше вглубь системы — какое-то время выиграешь! Нет, корабли Корделли по-прежнему стояли на прежних координатах, будто заговоренные…

Козицын подсчитал численность врага — 11 вымпелов против его 10. Это ничуть не смутило адмирала, боевые характеристики кораблей противника были настолько низкими, что будь их не одиннадцать, а двадцать или больше, наша 3-я дивизия очень быстро уничтожит и такое количество. У Корделли не было уже собственного авианосца — «Монтерей» погиб в последнем бою в системе «Бессарабия», не было также в составе одного фрегата и трех эсминцев. Из оставшихся кораблей абсолютное большинство вообще не имело защитных полей — их трансляторы были выведены из строя гвардейцами Семеновской.

А значит плазма канониров Козицына буквально через пару-тройку минут начнет ложиться на уже изрядно продырявленные корпуса американских линкоров и крейсеров, не оставляя тем шансов на долгую артдуэль…

— Расчетам дальнобойных батарей приготовиться! — начал отдавать приказания Козицын по общему каналу связи. — Огонь открывать сразу по достижении рубежа в 200 000 километров…

— Господин, адмирал… Василий Иванович, смотрите! — один из лейтенантов дрожащей рукой указывал на трехмерную карту. — Что это⁈

Голографическое изображение в командном зале линкора сейчас представляло собой мигающую десятками ярких объектов, неожиданно появившимися в пустом секторе космоса, огромную сферу. Как светлячки загорались внутри нее все новые и новые звездочки холодного синего цвета, но с кроваво-красными цифровыми данными рядом собой. Козицын несколько секунд не мог вымолвить и слова, думая, что зрение его подводит или это адмиралу чудится.

— Немедленно идентифицировать! — наконец, выдавил из себя Василий Иванович.

Комдив мог бы и не отдавать этот приказ, так как всем было очевидно, кто сейчас возникал из темноты космоса.

— Все объекты идентифицированы, — доложил вахтенный. — Перед нами 6-ой «ударный» флот Американской Сенатской Республики, практически в полном составе, без одной дивизии… Девяносто восемь боевых вымпелов… Расстояние до нас от шестнадцати до двадцати двух минут хода на крейсерской скорости… Какие будут приказания, господин вице-адмирал?

Все офицеры на мостике повернулись к своему командиру, и у каждого в глазах стоял тот же самый вопрос — что будем делать? Критичность ситуации никому из присутствующих доказывать не было смысла. Моряки от капитана до младшего матроса понимали, что попали в западню, и выскочить из нее уже не представлялось возможности.

И лучше всех это понимал седовласый адмирал Козицын, на которого сейчас без сожаления смотреть было нельзя, столько тоски и тревоги виднелось в его глазах. Василий Иванович тяжело вздохнул, казалось, негласно прощаясь со всеми и с самим собой, затем орлиным взором обвел присутствующих и традиционно скрестил руки на груди.

— Связь с третьей группой, немедленно, — приказал он оператору, и как только тот нажал на соответствующие кнопки и настроил частоту, посмотрел на экран. — Вадим Михайлович, сдавай назад и готовься к обратному прыжку… Ты меня понял? Движение по направлению к основной группе прекратить, разворачивайся и уходи…

— Не разобрал приказа, господин адмирал, — с того конца экрана на Козицына смотрел кавторанг Дубов — командир легкого крейсера «Адмирал Нахимов», идущего в окружении четырех эсминцев на соединение с кораблями 3-ей дивизии. — Связь не работает, видимо американцы включили глушилки…