Адмирал Хорнблауэр. Последняя встреча

Возможно, меньше искренности принесло бы больше пользы; вероятно, стоило притвориться, будто он покоряется долгу, приносит жертву на алтарь отечества. Однако Хорнблауэр не мог бы сейчас слукавить, хоть убей. Он искренно радовался повышению и горячо желал знать, что намерено поручить ему Адмиралтейство. Зоркие глаза Луиса внимательно исследовали его лицо, и он честно встретил их взгляд.

— Куда вы думаете меня послать, сэр? — спросил он, не в силах более дожидаться, когда Луис сделает первый шаг.

— В Балтику, — отвечал адмирал.

Вот оно что. Два слова положили конец многим часам лихорадочных умозаключений. Его могли послать куда угодно: на Яву или на Ямайку, к мысу Доброй Надежды или к мысу Горн, в Индийский океан или в Средиземное море — в любую точку в пределах окружности радиусом в двадцать пять тысяч миль, над которой реет британский флаг. Значит, Балтика. Хорнблауэр пытался припомнить, что о ней знает. Последний раз он был в северных водах младшим лейтенантом.

— Если не ошибаюсь, там командует адмирал Китс?[4]

— Сейчас да, но вскорости его сменит Сомарес[5]. Он получит указания предоставить вам широчайшую свободу действий.

Странные слова. Намекают на двоеначалие, а это, безусловно, плохо. Лучше один дурной командир, чем два хороших. Сказать подчиненному, что начальнику предписано разрешить ему действовать по-своему, — опасно, разве что этот подчиненный — человек в высшей степени разумный и ответственный. Тут Хорнблауэр сглотнул — он искренно позабыл, что речь идет о нем самом; быть может, Адмиралтейство как раз и считает его «в высшей степени ответственным и разумным».

Луис разглядывал его с любопытством.

— Вы не хотите узнать, какими силами будете командовать? — спросил он.

— Разумеется, хочу, — отвечал Хорнблауэр, хотя это было не так и важно. Главное, он вообще будет командовать какими-то силами.

— Вы получите «Несравненную», семьдесят четыре пушки, — сказал Луис, — в качестве основной силы, и всякую мелочь, какую мы смогли для вас наскрести: «Лотос» и «Ворон», шлюпы, два бомбардирских кеча — «Мотылек» и «Гарви», а также тендер «Моллюск». Пока все; может быть, к вашему отплытию еще что-нибудь подыщем. Будьте готовы к наземным операциям — их, похоже, вам предстоит немало.

— Надо полагать, — сказал Хорнблауэр.

— Не знаю, будете вы сражаться на стороне русских или против них, — задумчиво произнес адмирал. — То же касательно шведов. Бог весть что там затевается. Но об этом вам расскажет Их Важность.

Хорнблауэр взглянул непонимающе.

— Ваш многоуважаемый шурин, досточтимый маркиз Уэлсли, кавалер ордена Святого Патрика, его британского величества государственный секретарь по иностранным делам, для краткости — Их Важность. Мы пройдем к нему через пару минут. Но прежде надо решить еще одно важное дело. Кого вы хотели бы взять капитаном?

У Хорнблауэра перехватило дыхание. Вот это возможность оказать протекцию! Ему случалось назначать мичманов и помощников судового врача; священник с сомнительным прошлым как-то напрашивался к нему в судовые капелланы, но решать вопрос о назначении капитана, да еще на линейный корабль, — это и впрямь случай облагодетельствовать кого-нибудь из знакомых. В списке сто двадцать капитанов младше его, все люди заслуженные, об их подвигах с замиранием голоса рассказывают по всему свету, все заплатили за свой чин кровью и беспримерным мужеством, умением и отвагой. Каждый второй охотно согласится командовать семидесятичетырехпушечным кораблем. Хорнблауэр и сейчас помнил, как ликовал два года назад, получив назначение на «Сатерленд». Капитаны на половинном жалованье, портовые капитаны спят и видят вернуться на активную службу. В его власти — изменить судьбу любого из них. Однако он не колебался. Есть капитаны умнее и сообразительнее, но ему нужен один-единственный.

— Я возьму Буша, если возможно, — сказал он.

— Вы его получите, — кивнул Луис. — Я так и думал. Вы полагаете, деревянная нога не будет ему большой помехой?

— Полагаю, что да, — сказал Хорнблауэр. Досадно было бы выйти в море с другим капитаном.

— Очень хорошо, — сказал Луис, поворачиваясь к настенным часам. — Если не возражаете, мы пройдем к Их Важности.

Глава третья