Адмирал Колчак и суд истории

Передовая статья в журнале «Вперед» начиналась со слов: «Грядет наш день мести и возмездия еврейским комиссарам!» Армия выпустила злобные рифмованные вирши, подстрекавшие солдат против евреев. Одни из них выражали недовольство, мол, Россия не была приглашена на мирную конференцию, а взамен этого евреи были приняты с почестями и заполучили Палестину. «Разве, – задаются вопросом вирши, – место, где жил Христос, может быть осквернено?» Игнорируя тысячи евреев, служивших в Российской армии, дурные стишки обвиняли евреев в шкурничестве и уклонениях от призыва в армию в больницах, дезертирстве при призыве и продаже за золото армейских тайн врагу. «Сибирские власти не останавливали такую пропаганду, – продолжал рассказывать капитан Сандельсон. – Евреям препятствовали участвовать в комиссиях».

От Владивостока до Омска имелась сеть военных училищ, в нескольких случаях поддерживаемых союзническими фондами, и во всех этих училищах по обучению кадетов публично исключали евреев. Изданный армейский приказ разжаловал всех евреев в пехоте и выслал в распоряжение других вооруженных сил. «И несмотря на эти гонения, – рассказывал капитан Сандельсон, – в Сибирской армии служили тысячи евреев. И несмотря на непрерывный поток ядовитой литературы, направленной против евреев, несмотря на отвратительные эмблемы на стенах многих городов, изображавшие евреев сверхпреступниками, когда адмирал Колчак обратился за деньгами, дабы облегчить бедственное положение в тылу и обеспечить теплой одеждой отряды, сибирские евреи, – хотя они и составляли ничтожное количество от общей численности населения, – пожертвовали 65 % от общего сбора».

Капитан Сандельсон также обвинял союзнических офицеров в антисемитских настроениях: «Антисемитская пропаганда не ограничивалась только журналистскими потугами, как это можно было слышать от министра иностранных дел г-на И. Сукина, открыто протестовавшего против присутствия евреев в союзнических отрядах. Вызывает удивление другое: в этих союзнических отрядах служили многие мои друзья, ответственные и либерально мыслящие английские офицеры, которые при прибытии в Омск пропитывались превалирующим тамошним ядовитым духом и, по возвращении, действительно разделяли убеждение, что все евреи ответственны за несчастную судьбу России».

Согласно Розенблатту, посланному Объединенным распределительным комитетом с миссией в Сибирь, британский генерал Нокс был «в очень большой степени ответственен за антисемитскую агитацию в Сибири». Генерал не только не препятствовал агитации, но и фактически являлся ответственным за подстрекательство. Розенблатт докладывал: «Он был тем, кто отдал приказ исключить еврейских офицеров из [российских военных] училищ… Имеется и другое доказательство, демонстрирующее, что он хотел развязать религиозную войну, не политическую, не экономическую, а именно религиозную войну в России, это был не лучший повод для того, чтобы говорить о том, что только евреи ответственны за Гражданскую войну». На ранней стадии интервенции 15 ноября 1918 г. американский корреспондент Карл В. Акерман писал послу Роланду С. Моррису: «Нокс может рассматриваться только как изготовитель неприятностей в любой союзнической демократической программе в России. Он не только вредит, но и создает большие трудности для союзников в их совместной деятельности в России».

10 марта 1919 г. генерал Пьер Морис Жанен, глава французской миссии в Сибири, возражал против распространения антисемитских листовок. Капитан американской армии А. Тулин, прикомандированный к американской Администрации по оказанию гуманитарной помощи на Кавказе, докладывал американской делегации на парижской мирной конференции: «О колчаковской армии я слышал меньше [чем о деникинской]; но общее мнение таково, – офицеры разделяют ту же самую закоренелую антисемитскую и реакционную структуру мышления, как и деникинские, и что это также проникло через все чины и вылилось в усиленную ненависть к евреям… Дабы избежать ужасных последствий этой ненависти, мною предлагаются два возможных метода.

Первый заключается в распределении небольших рот из числа союзнических отрядов (предпочтительно британских и американских) в основные еврейские центры России, насколько они доступны, для действий по совместному предупреждению основного погромного движения до установления порядка и восстановления нормального течения жизни. Второй метод заключается во внедрении в обе армии, колчаковскую и деникинскую, многочисленных комиссий из английских и американских офицеров, чтобы осуществлять их влияние в разных частях в пользу ограничения эксцессов. Если в какой-либо мере любой из этих методов, предпочтительно первый, не будет использован вовремя, падение большевистского режима породит всеохватывающий и свирепый террор. Вероятным последствием этого явится массовое бегство всего еврейского населения, насчитывающего в России миллионы, по спасению своих жизней во всевозможные безопасные места».