Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал

– В основном ничего серьёзного, вот тут мелкие точки ударов, по полсантиметра когти вонзил, – указал я, где не успел забинтовать. – Чуть ниже, на пояснице, уже серьёзно, это уже не уколы, а рваные раны. Видимо прыгнув на спину, кошара задними лапами оттолкнулся или бил так, не знаю. Я не врач, но мне кажется, шить нужно. К тому же когти у кошек всегда грязные, я говорю о микробах, инфекцию заносят, как нечего делать, потому-то ранки после них болят и долго заживают. Я промыл, конечно, но к врачам бы его. Серьёзно всё же тот его подрал.

– Сейчас отправим, – кивнул тот.

– Ха, боевая рана, полученная от кота, – усмехнулся один из местных незнакомых оперативников.

– Я смотрю, у нас появился доброволец, кто первым в сарай с сетью войдёт? – сразу повернулся к тому лейтенант. – Её в амбаре нашли, готовят кота вязать.

Тот сделал вид, что не понял, поставил пустую кружку и, дожёвывая бутерброд, с напарником вернулся в зал, где продолжил обыск. Завязав узел, я сказал, что можно накинуть сверху гимнастёрку, рубаху не стоит, она вся в крови. Помыл руки под умывальником, сразу же завладел кружкой, только что чайник снова вскипел, и мне налили кипятка со свежей заваркой. Размешав сахар в кружке, я осмотрел стол. Ну конечно, бутерброды с колбасой сразу расхватали, одни с салом остались, так что взял один со стола и с Игнатьевым и ещё двумя неизвестными милиционерами стал отогреватьс, я ну и завтракать. И тут дверь в дом распахнулись, и, отряхиваясь от влаги, на кухню зашли трое сотрудников НКВД. Хм, а один мне был хорошо знаком.

Шумно отхлебнув ещё чая, я всегда так кипяток под названием чай пью, дед приучил, с интересом посмотрел на гостей. Один из тройки был старлеем, который командовал поиском немецких диверсантов, маскирующихся под бандитов. Ну те, что магазин взяли, когда у них продовольствие закончилось, а самолёты с грузом просто не долетели. Бутерброд я уже доел, так что, прихватив со стола пару печений, захрустел им, продолжая пить чай.

Гости пообщались со старшим оперуполномоченным этого района, наш лейтенант туда тоже ходил, так, поговорить. После этого люди Берии принялись за меня, и я понял, что домой попаду очень поздно, если вообще сегодня попаду. Придётся на этот срок сотрудничать и на время про обиду о потерянном пистолете забыть. Про удар под дых от их сотрудника-вора – тоже. Но ненадолго. Я вообще памятливый.

* * *

Весело насвистывая, помахивая сумкой, которую нёс в руке, а не на плече, я осторожно обходил лужи по сухим участкам. Вчера снова был хороший дождь, что промочил землю и появились такие вот окна в зазеркалье. Да и вообще начало осени, небо постоянно скрыто тучами, которые готовы вот-вот низвергнуть из себя тонны воды в виде множества капель. Моя сумка висела за спиной на длинном ремне, а в руке я нёс школьную сумку сестры. Да я её постоянно ношу, мы же часто вместе, тем более, когда в школе. Только сейчас я возвращался домой один. Сестра завернула в сторону детского сада, за малыми пошла.

С того дня как я освободился и привёз в свой дом ментов, прошло шесть дней, сегодня суббота, вторая половина дня. Что я могу сказать об этих днях? Моим похищением занялся НКВД, так что менты быстро передали все дела по моему похищению их следователям, сами же занимаясь кражами. То есть теми запасами, что складированы в скотнике и сарае. До сих пор забыть не могу, как несли к машине шевелившийся утробно вывший сверток из сети – поймали кота. Тогда многие пострадали, пока его ловили, меня в это время уже опрашивали, так что при ловле я не присутствовал, только конец застал.

Следователя интересовало многое, и приходилось по нескольку раз описывать одно и то же. Дал внешнее описание всех четверых, «вспомнил» что бывший хозяин дома однажды назвал старшего вора Королём. Ну и всё остальное, что успел сообщить. Следователь и в тот день, и в другие, когда мы встречались для уточнения некоторых деталей, очень жалел, что никого не удалось найти кроме Бирюкова. Я даже опознал его, через три дня, когда тело нашли. Опознал, он и есть. Не сразу, значит, нашли. Как я понял, по мнению следователя, в моём похищении скорее торчат уши не бандитов, они просто исполнители, а тех, кого я своими передачами в эфире прижал. Много недовольных было, причём очень сильно, потому как после моих передач начались серьёзные проверки, и этих высокопоставленных мудаков изрядно прижали, когда выяснилось, что большая часть в моих словах правда. Уже начали вносить некоторые изменения в систему управления, так что те, кого оторвали от кормушки, мной были очень и очень недовольны.