Адмирал Ушаков. Том 3

Разумовскому, а в Константинополь — Томаре, и в[ашему] о[иятельству]

за известие таковые же представить честь имею. А после сего

чрез мальтийских кавалеров получил я ноту от господина Бради,

в которой противные поступки Рагузы описаны, но естли

сообразить вышеозначенное письмо о переписке с австрийским

консулом, ясно усмотреть можете, что и тут таковые же

производятся ею г замыслы неприличные.

Ваше превосходительство, милостивы? государь!

По связи совершенной дружбы всемилостивейших государей

наших императоров не ожидал я интриг и замыслов,

употребляемых вами и генеральным консулом австрийским Криссоплеври,

в Занте находящимся, противу прежде бывших венецианских

островов, победоносным оружием союзных держав от

французов освобожденных. И сверх чаяния таковой поступок

перепискою вашею с означенным генеральным консулом открывается

явным и противен есть искренности и совершенной дружбе

существующей. Также интриги, происки и неблагоприятные поступки

в рассуждении митрополита и черногорского народа становятся

по тому ж [поступку] явственны. По высочайшему именному

повелению всемилостивейшего государя моего императора в

минувшем марте месяце отправлен был от меня из ескадры флота

капитан-лейтенант Клапакис в Черную Гору к преосвященному

митрополиту Негошу; вместо оказания ему благоприятства и

пособия со стороны вашей под видом удерживания карантина

всякие препятствия и затруднительности нанесены были бесподобно.

А когда и допущен он был с письмами и до разговора с

митрополитом, и тогда употреблен строгий и неприличный за ним

присмотр, как бы по подозрению, да и с самим митрополитом и

народом черногорским поступки ваши не соответственны

искренности дружбы, хотя они и укрыты завесою политики, вами

употребляемой; собственное письмо ваше поступки открывает

достаточно. Долгом почел я откровенно объясниться вашему

превосходительству и просить таковые напрасные затеи и замыслы оста-

вить и поступать с местами и народами, под протекциею и

покровительством всемилостивейшего государя моего императора

состоящими, с искренним благоприятством; я уверяю вас, что

в замыслах ваших без особой взаимной высочайшей воли ни

в чем и малейше успеть не можете.

Адмирал Ушаков

Австрийский господин генерал Бради, в Бокке-ди-Каттаро

близ Черной горы находящийся, имеет переписку с австрийским

генеральным консулом Криссоплеври, в острове Занте

состоящим; в ней заметны развратность и помешательство в наших

учреждениях островов, прежде бывших венецианских,

соединенными ескадрами от французов освобожденных; стараются они

делать происки и отклонять их на сторону австрийской нации,

хотя незаметно, что могли бы они в том успеть, но за всем тем

делают колеблемость между народами и помешательство в

покое и установлениях наших; таковые скрытые происки противны

дружбе, существующей между высочайшими дворами. Одно

письмо господина генерала Бради, писанное от него июня 3-го

дня сего года в остров Занте к австрийскому генеральному

консулу Криссоплеври, нечаянным случаем по некоторым

обстоятельствам попалось ко мне, которое ясно его в том обличает;

таковые ж заметны хитрые происки и противу народа

черногорского. По случаю отправления отсель архимандрита Вукотича

в Черную Гору к митрополиту Негошу, из Санкт-Петербурга

возвращающегося, писал я от себя к его превосходительству

господину генералу Бради, объяснил подробно обо всем оном

таковые замыслы и напрасные происки отставить и впредь по-

добностей не производить. С письма моего к нему, сего числа

посланного, точную копию вашему сиятельству при сем

препровождаю2 надеюсь, что ваше сиятельство употребит старание

ваше исходатайствовать господину генералу Бради и

австрийскому генеральному консулу Криссоплеври строгое запрещение,

в прочем предаю вашему благорассмотрению, почтете ли

необходимой надобностию об оном донести всемилостивейшему государю

нашему императору или на сей случай почесться может письмо

мое к господину Бради достаточно, как будет вам благоугодно... 1

Адмирал Ушаков

...Оная коллегия по сему г[осподи]на адмирала и кавалера

Федора Федоровича Ушакова рапорту и по подписанной при

том справке приказали: 1. Из учиненной выправки значит, что

по отношению господина] вице-президента коллегии и кавалера

графа Григория Григорьевича Кушелева для исправления

письменных дел по ескадре Господина] вице-адмирала Ушакова

определить к нему знающего секретаря и двух хороших

канцеляристов, от конторы главного командира Черноморских флотов

уже велено отправить вместе с прочими туда в посылку

назначенными чинами и служителями; 2. Что касается до

требуемых им историографа, рисовального мастера и кригс-комиссара

с надлежащими чинами, то как по штату оных в Черноморских

флотах не положено, да и способного в звание историографа

можно ли найти там, коллегии не известно, а потому ему

предписать должность историографа препоручить по избранию его

флотскому офицеру, какой найдется к тому способным, вместо

же рисовального мастера определить штурмана, умеющего

рисовать; а за кригс-комиссара велеть конторе главного командира

Черноморских флотов избрать из сверхштатных у него