Адольф Гитлер: клинический случай некрофилии

Некрофильская природа этих явлений станет гораздо более очевидной, если мы обратимся к прямым свидетельствам, подтверждающим деструктивный характер техники, в которых наша эпоха не знает недостатка. Одним из первых связь разрушения с преклонением перед техникой ярко продемонстрировал Ф.Т. Маринетти, основатель и лидер итальянского футуризма, убежденный фашист. В своем первом Футуристическом Манифесте 1909 г. он сформулировал идеалы, которые затем нашли свое полное воплощение в национал-социализме и в методах, применявшихся фашистами во время второй мировой войны[24]. Необыкновенное художественное чутье позволило ему выразить тенденции, которые в то время совсем еще не были очевидны.

«1. Да здравствует риск, дерзость и неукротимая энергия!

2. Смелость, отвага и бунт — вот что воспеваем мы в своих стихах.

3. Старая литература воспевала леность мысли, восторги и бездействие. А вот мы воспеваем наглый напор, горячечный бред, строевой шаг, опасный прыжок, оплеуху и мордобой.

4. Мы говорим: наш прекрасный мир стал еще прекраснее — теперь в нем есть скорость. Под багажником гоночного автомобиля змеятся выхлопные трубы и изрыгают огоны Его рев похож на пулеметную очередь, и по красоте с ним не сравнится Ника Самофракийская.

5. Мы воспеваем человека за баранкой: руль насквозь пронзает Землю, и она несется по круговой орбите.

6. Пусть поэт жарит напропалую, пусть гремит его голос и будит первозданные стихии!

7. Нет ничего прекраснее борьбы. Без наглости нет шедевров. Поэзия наголову разобьет темные силы и подчинит их человеку.

8. Мы стоим на обрыве столетий!.. Так чего же ради оглядываться назад? Ведь мы вот-вот прорубим окно прямо в таинственный мир невозможного! Нет теперь ни Времени, ни Пространства. Мы живем уже в вечности, ведь в нашем мире царит одна только скорость.

9. Да здравствует война — только она может очистить мир. Да здравствует вооружение, любовь к Родине, разрушительная сила анархизма, высокие Идеалы уничтожения всего и вся! Долой женщин!

10. Мы вдребезги разнесем все музеи, библиотеки. Долой мораль, трусливых соглашателей и подлых обывателей!

11. Мы будем воспевать рабочий шум, радостный гул и бунтарский рев толпы; пеструю разноголосицу революционного вихря в наших столицах; ночное гудение в портах и на верфях под слепящим светом электрических лун. Пусть прожорливые пасти вокзалов заглатывают чадящих змей. Пусть заводы привязаны к облакам за ниточки вырывающегося из их труб дыма. Пусть мосты гимнастических бросков перекинутся через ослепительно сверкающую под солнцем гладь рек. Пусть пройдохи-пароходы обнюхивают горизонт. Пусть широкогрудые паровозы, эти стальные кони в сбруе из труб, пляшут и пыхтят от нетерпения на рельсах. Пусть аэропланы скользят по небу, а рев винтов сливается с плеском знамен и рукоплесканиями восторженной толпы»[25].

Совершенно недвусмысленно здесь выражены характерные элементы некрофилии: преклонение перед скоростью и машинами; поэзия как орудие агрессии; прославление войны; разрушение культуры; ненависть к женщинам; паровозы и аэропланы как живые существа[26].

В Манифесте 1916 г. Маринетти развивает идею новой религии скорости:

«Скорость, в основе которой — интуитивный синтез всех движущих сил, по природе своей чиста. Промедление, в основе которого — изнуряющий рациональный анализ, по природе своей порочно. Разрушив старое добро и старое зло, мы создадим новое добро — скорость, и новое зло — промедление.

Скорость = синтез дерзновенных действий, наступательных и воинственных.

Промедление = косный и робкий анализ, умиротворяющий и пассивный…

Если молитва — это общение с божеством, мчаться на бешеной скорости означает молиться. Колеса и рельсы — наши святыни. Мы станем преклонять колени на железнодорожных путях, вознося молитву божественной скорости. Мы будем молиться на гироскоп: 20 000 оборотов в минуту — высшая скорость, которой удалось достичь человеку.

Упоение скоростью мчащегося автомобиля — это радость от слияния с единственным божеством. Гонщики стали первыми адептами этой религии. Да будут разрушены дома и города, чтобы дать простор аэродромам и автострадам»[27].