Адония

Она помнила жёсткое условие — шпага в ножнах. Но ведь никто не запрещал держать правую руку на рукояти, а левой придерживать ножны в удобном для изъятия клинка положении! И всё же она демонстративно не воспользовалась этим. Взяв в руки два камешка, она перебрасывала их из ладони в ладонь, бесцельно и беззаботно.

Берег менялся. Появились крупные валуны, по которым нужно было прыгать, потом пошли камни поменьше — и вот совсем мелкая галька. Слева тянулся всё тот же обрыв, справа неторопливо выкатывались на берег тихие волны.

«Какая же это внезапность! — подумала с досадой Адония, когда впереди спрыгнул с обрыва человек с обнажённым клинком. — До него шагов десять! Переобуться можно успеть».

Привычно встала в позицию, привычно сбила на сторону первый выпад. Поймала взглядом лицо нападающего, — жестокое, с бешеными глазами. Блеснул широкий оскал влажных, крупных зубов. Пронеслась мысль: «Понятно, что хочет напугать. Но зачем же так переигрывает?»

И в немудрёную ловушку экзаменатор пошёл как-то слишком легко. Адония провела защиту, сделала длинный шаг назад. На немедленно повторенный выпад — снова защита и ещё шаг назад. Нападающий «провалился», качнувшись вперёд с новым ударом, — защита… и — шаг вперёд, выпад. «Один точный удар». Шпага до половины вошла в грудь, неожиданно мягко. «На нём что, нет кольчуги?!» Она поспешно выдернула ставший до середины влажным клинок, отступила от падающего в её сторону тела.

В тот же миг впереди, над обрывом, ударил звук выстрела. И тут же послышался голос Регента:

— Адония! Это пираты!!

И снова выстрел! Звон шпаг! Адония, отцепливая на ходу и отбрасывая ножны, метнулась вперёд. «Там всего лишь Цынногвер и Фердинанд! А сколько может быть пиратов?…»

Наверное, много. Сразу двое их быстрым шагом шли ей навстречу. Что-то потустороннее, нечеловеческое в глазах. Неровно обстриженные бороды. Так, у этого шпага, а у этого — абордажная сабля. Кинжал за поясом! О, спасибо Регенту, сколько раз он выходил против неё амбидэкстром!

Защита, стремительное вращение. Хруст гальки под подошвой ботфорта. Сильнейший удар — в сердце, навылет. Броситься ко второму… Один точный удар… Развернуться — и бежать к своим. Как они там? Кто стрелял? У этих-то троих не было пистолетов…

Регент и Фердинанд бежали навстречу. Звенели на ходу шомполами, набивая в пистолеты заряды.

— Их трое ушли в твою сторону!! — закричал издали Фердинад. — Так?!

— Они мертвы! — громко сообщила Адония. — Сколько осталось?…

Спустя полчаса компания стояла в небольшой пещере — тайном складе контрабандистов. Здесь лежал незнакомый Адонии человек. Он был мёртв. На теле его были часто разбросаны глубокие ожоги.

— Смотри, что они с ним сделали! — горестно сказал Регент. — Смотри!

— Это — мой экзаменатор? — дрогнувшим голосом спросила Адония.

О, если бы мёртвый мог говорить! Он бы рассказал ей, как двое безжалостных, умелых бойцов заперли их здесь, четверых беглых контрабандистов, в пещере, и всю ночь мучили его на глазах у товарищей. Как потом оставшимся троим поручили убить неудобную им дворянскую дочку. Обещали за это свободу…

Фердинанд наклонился, поднял и показал короткую кольчугу.

— Сколько их ушло? — как бы припоминая, спросил у него Регент.

— Стреляли в двоих, так? — ответил ему Фердинанд. — Попали. Каждого схватили по двое, и унесли. Так что не раненых — минимум четверо.

— Нужно уходить, — скомандовал Регент, взваливая тело человека с ожогами на плечо. — Могут вернуться с мушкетами.

— Отвезём в монастырь или здесь похороним? — скорбно глядя на тело, спросил Фердинанд.

— Где-нибудь здесь, — решил, немного размыслив, Регент. — В монастырь везти далеко. Что скажем, если встретим, полиции?

Шурша галькой, торопливо шли берегом моря назад.

— Когда теперь снова можно будет подготовить экзамен? — спросила, приводя шпагу в порядок, Адония.

— Сейчас посмотрим, — сказал Цынногвер, передавая тяжёлую ношу Фердинанду.

Подошёл к лежащим «пиратам». Каждого перевернул, внимательно посмотрел. Пальцем молча указал Фердинанду на входы ударов.

— Считаю, экзамен сдан, — сказал он с вопросительной интонацией.

— Так! — ответил, подбрасывая и поудобнее укладывая на плече тело «экзаменатора», Фердинанд.

— Решено. Ох, как от патера попадёт за то, что троих в сторону Адонии упустили!

— Да пустяки это, братцы. Перед патером я за вас заступлюсь. Только я сейчас спать лягу, ладно? Такое чувство, будто по мне табун лошадей пробежал.

— Конечно, забирайся в возок. Этого мы через седло перекинем. Всё, что надо, сами уж сделаем. Спи.

— Так, так. Но как неожиданно всё получилось!

Глава 7

ЕДИНОРОГ