Адская бездна. Бог располагает

При этих словах Лотарио вскочил с такой живостью, что Самуил метнул в его сторону косой взгляд, не обещавший ничего доброго. Без всякого сомнения, молодой человек так воспылал желанием осмотреть дом только в надежде повстречать где-нибудь Фредерику.

Однако если в этом и заключались его подлинные надежды, им не суждено было осуществиться. Он исходил вдоль и поперек дом и сад, но ни шуршания платья за поворотом аллеи, ни белокурого локона в переплете окна – не было ничего, что бы напомнило ему о прошлой встрече.

Что касается Юлиуса, то он вспомнил об отсутствующей юной особе, быть может, совершенно случайно и спросил, когда вся компания вернулась в гостиную:

– Кстати, как поживает молодая девушка, о которой мы говорили прошлой ночью? Кажется, ее зовут мадемуазель Фредерика? Мы не увидим ее?

– Она нездорова, – ответил Самуил.

– Она нездорова! – прошептал Лотарио.

– Да, – отозвался Гельб, счастливый предоставившейся возможностью помучить молодого человека. – Ее недомогание довольно серьезно, и она не может покинуть свою комнату.

– Но она не больна чем-то опасным? – спросил Юлиус.

– Надеюсь, – ответил хозяин дома, не желая сказать «нет».

– Ты привязан к этой девушке? – продолжал Юлиус.

– У этой бедной сиротки нет в мире никого, кроме меня, – отвечал Самуил, – и она бы немало удивилась, узнав, что ее персона так сильно занимает графа фон Эбербаха. Я приютил ее малым ребенком и дал ей воспитание. Так что все просто. Ты доволен?

И он внезапно перевел разговор на другое:

– А что ты скажешь об Олимпии теперь, когда ты ее видел?

– Олимпия! – с живостью отозвался Юлиус, и произнесенное имя вызвало в его душе волнение. Он уже не думал больше о Фредерике. – Я как раз хотел поговорить с тобой о ней, притом серьезно.

– Вероятно, это будет разговор наедине? – спросил Самуил и взглянул на Лотарио.

– Нет, Лотарио может остаться, – запротестовал Юлиус, – он для меня одновременно и друг и сын. В том одиноком существовании, на какое осудил нас обоих рок, мы обретаем в нашей дружбе и утешение, и помощь. Мы не таим друг от друга ни малейшей мысли, ни самого мимолетного чувства. Кстати сказать, здесь я виновен перед ним и тобой. Он, естественно, говорил со мной о мадемуазель Фредерике, как и обо всем, что он обычно находит прекрасным, добрым или примечательным. Я совершил глупость, произнеся недавно это имя вслух, и тотчас заметил, как ты недоволен тем, что оно упоминается всуе. Ты был совершено прав, и теперь я прошу у тебя прощения. Но Лотарио здесь вовсе ни при чем. И он очень желал бы, чтобы ты об этом знал. Это я, один лишь я, в приступе какого-то неуместного зубоскальства захотел подшутить над ним и над тобой и поинтересовался некоей таинственной красавицей, по алчности сокрытой от чужих глаз и по прихоти случая обнаруженной. Не копи зла за это на Лотарио, прости ему мою невоздержанность.

– Так ты хотел поговорить об Олимпии? – отозвался Самуил.

– Да, я хотел бы, чтобы ты получил для меня у лорда Драммонда позволение навестить синьору в ее апартаментах.

– О, я думаю, ты не нуждаешься ни в чьем позволении! Насколько могу судить, вы необычайно быстро поладили, и весь вечер она говорила только с тобой.

– Ты так полагаешь? – произнес польщенный Юлиус.

– Да. Можешь преспокойно отправиться к ней с визитом, и готов поручиться, ты не найдешь двери запертыми. Значит, открывшееся лицо не прогнало тех чар, что навеяла маска, и то, что предстало глазам, не противоречило восторгу ушей?

– Ах! – всплеснул руками Юлиус. – Действительность превзошла все ожидания. Вот уже семнадцать лет я не испытывал чувств, подобных тем, что ощущал подле этой необыкновенной женщины. Ее манеры, ее голос, ее внезапное исчезновение и это ее неслыханное сходство, – все, надо признать, приводит меня в смущение и занимает все мои помыслы. Целое утро я думал только о ней, и вся моя будущность отныне сосредоточилась в словах «Увидеть ее вновь!». Так где она остановилась?

– В точности не знаю, – ответил Самуил. – Мне только известно, что обосновалась она где-то на острове Сен-Луи. Но уже сегодня к вечеру, думаю, я смогу сообщить тебе все поподробнее.

– Спасибо, – сказал Юлиус и не без некоторого стеснения решился спросить: – А не знаешь ли, в каких она отношениях с лордом Драммондом?

– Уверен, что она не возлюбленная его.

– Ты действительно уверен в этом? – с радостным облегчением переспросил Юлиус.

– Да, и более того: она отказалась выйти за него замуж.

– Милый мой Самуил! – воскликнул Юлиус. – Так ты веришь тому, что рассказал ее брат?