Адские гнезда: Дуэт Гильденстерна и Родригеса (СИ)

Не успели отпустить вездеход. Не успели найти Пирамиду. Даже спрятаться не успели тоже. Только вышли — а вот и она.

Зря Бенито забыл то, что говорил Каю. Не с рассветом выходит Свинючина, а перед рассветом. Это важное, очень важное различие для охотников.

Только начали выгружаться из вездехода, как Герреро истошно выкорикнул:

— Она идёт!

Адская Свинючина шла. То есть, протискивалась. И не здесь, перед людьми Бенито. Где-то вдали. Но оттуда, издалека, она посылала вперёд себя ауру страха. Эта аура всё и смешала — она подействовала.

Окрик «Прячься» — повис беспомощно. Эту команду выполнили не все. Четверо: Сантьяго, Лопес и Кай, ну и сам Бенито, — бросились под укрытие скал. А Трентон и Герреро застыли у вездехода, как изваяния. Да и Олаф тоже замер в водительском кресле, будто бы не надо ему никуда уводить ни машину, ни скотника Эла, ни себя.

— Отставить! — рявкнул Бенито. — Здесь принимаем бой!

А не то на рассвете Свинючина позавтракает не коровами.

12

В чём Бенито ничуть не ошибся, это в подборе кандидатур стрелков из парализатора. Из четверых, кто выдержал — трое. А из троих, кто не выдержал — никого.

Он подбирал эту троицу по своим критериям. С Каем они сработались, управляя «ляяном», а Сантьяго, как мастер боя, должен уметь подхватить. Но оказалось, интуитивно выбрал и самых устойчивых.

— С бластером я один, — удивился Лопес.

— Ничего, авось хватит.

— А куда мне в неё стрелять?

— Лучше по глазам.

Фонари упёрлись в проход. Адской Свинючины пока видно не было. Но слышна была, очень даже слышна. Бестия протискивалась грубо, остервенело. Какие-то шершавые камни елозили друг по другу, какие-то деревья в агонии трещали.

— Нам надо стать пошире, — предложил Кай.

Бенито остался посредине, закрывая собой вездеход. Сантьяго подвинулся метра на три влево, Кай Гильденстерн — вправо.

Фонари, выискивая Свинючину, заплясали по проходу в гряде холмов. Но нет, ещё нет. Кай с тревогой сказал, жмурясь от светового шоу:

— А ну как увидит нас и сбежит?

— Не надейся! — выдал совет Сантьяго.

Звуки сделались почти нестерпимо громкими. Бенито напомнил:

— Включать по моей команде!

Лопес напомнил себе:

— А я по глазам!

Через миг началось.

13

Новая волна страха, в разы посильнее минувшей. Но некогда думать, кто её выдержал, а кто нет.

— Пли! — заорал Родригес, увидев широкую тень, движущуюся вдалеке.

Он, Кай и Сантьяго синхронно включили парализаторы и без труда нашли общий фокус. Парализующие лучи слабо фосфоресцировали во тьме. С фонарями они не спорили, но были вполне различимы.

Запищал бластер Лопеса. Он искал у твари глаза, пока что безрезультатно.

— Береги заряды, начальник, — весело попросил Сантьяго.

Бластер умолк. Лопес пообещал:

— Подпущу поближе.

Только двигалась ли Свинючина к ним? Нет, она топталась на месте. И при этом всё-таки нападала. Испускала волнами ужас. Волосы шевелились на голове. Может, ужас, а может, и ветер. Как узнать? Узнавать не надо.

За спиною Бенито кто-то по-звериному зарычал. То ли Трентон, то ли Герреро — не разобрать тембра.

В этот миг единый фокус парализаторов был нарушен. Кай отвлёкся, наверное, посмотрел, кто там рычал.

И за время, что им понадобилось, чтобы опять сонастроиться, Адская Свинючина продвинулась рывком метров на двадцать.

Но уж тут Сантьяго, Бенито и Кай обездвижили её снова.

С нового расстояния стало легче Свинючину рассмотреть. Её тело напоминало помятую тыкву, сплошь покрытое не то щетиной, не то чешуёй. Голова — свиная, без выраженной шеи. Бивней несколько, торчат у рыла в четыре ряда. На передних конечностях, механически загребающих камни, раздвоенные копыта. Свинючина и есть. На Коровищу рылом не вышла.

Снова пискнул бластер. Лопес заметил глаза! Но мелкие, свиные, попробуй ещё попади…

— Вы заметили? — поинтересовался Сантьяго.

— Что?

— Её тело становится меньше!

— Ой, действительно, — Лопес подтвердил. — Или нет, показалось.

Но теперь и Бенито видел: Адская Свинючина уменьшается в размерах. Видеть видел, а объяснить не мог. Это как же: побочное действие сфокусированных парализаторов? Звучит умно, но смысл?

— Ха! И ужас её завял! — обрадовался Кай.

А Лопес утвердился в первоначальном мнении:

— Нет, ну точно, намного меньше.

Теперь, чтобы надёжно удерживать фокус, Каю, Бенито и Сантьяго пришлось к жуткой бестии приблизиться.

Не подвох ли? Может, всё же подвох — заманивает…

Или всё же подвохом был первоначальный размер?

— Караи! — огорчился Лопес. — Я расстрелял все заряды.

За спиною Бенито кто-то по-человечески плакал.

— Одолжи у Трентона!

Лопес пошёл одалживать.

— Если продержимся ещё минут десять, — предрёк Кай, — весь этот ужас обратится в точку.

Но не судьба Каю снискать лавры Гарриса. Только сказал, как Свинючина перестала уменьшаться. Так и застыла в размерах среднего толстобрюха, да и внешнее сходство не спрячешь, если бы не клыки. Толстобрюх не имеет такого вооружения.

Лопес продолжил стрельбу. Тельце ужасной бестии вдруг вытянулось и застыло. Вроде, не притворяется.

— Кажется, пора отключать, — хрипло сказал Бенито. — Когда-то же надо.