Адские гнезда: Дуэт Гильденстерна и Родригеса (СИ)

Диас и Маданес, как и было условлено, ждали в кабине своего вездехода недалеко от ворот. Как Бенито подъехал на моноцикле — без пирамиды, зато с молотом на плече — заметно обрадовались. Выбрались к нему из кабины.

— Тот, что ли, молот? — небрежно уточнил Родригес.

— Тот самый, — подтвердил Диас. — Нелегко Бастинда отдавала?

— И не говори. Но я задурил ей башку собачинской пирамидкой.

— Ты умеешь, — хохотнул Маданес.

— Но между нами всё честно. Держите-ка робарианский. Вроде, ко мне у вас всё?

— Вроде, всё.

— Я надеюсь, и дальше дело пойдёт без крысятничества. Когда раскошелится Рабен.

— Рабен известная крыса, но раскошелится.

— И вы вспомните: доли не две, а четыре. Мы с Рамиресом тоже есть.

— Не заржавеет, — пообещал Маданес.

— Между прочим, — сказал доверительно Диас, — Рабен был бы не прочь, если бы мы тебя шлёпнули. Сильно за что-то взъелся.

— Ну а вы? — улыбнулся Бенито.

— Если спросит, скажем: не было случая.

— Пожалели, что ль?

— Нет. Из ума не выжили, — молвил Маданес.

И Бенито понял, о чём он. О быстрой реакции, которая в логове Собачины обоих так впечатлила.

Глава 11. Планы дурацкие,

или О подготовительном звене преобразующего действия в условиях умственной неполноценности

1

Кай не ожидал от Квентина такой силищи. Угрозу задушить его цепью спятивший адепт Асмодея наверняка претворил бы в жизнь, если бы брат Честер и страж Исправительной ямы совместными усилиями его не отбили.

— Он одержим демоном, — сказал Кай, приходя в себя уже на краю ямы.

— Да нет, не может такого быть, — усомнился брат Честер.

— Как же не может? Он душил меня во славу демона Асмодея!

— Я не советовал бы тебе, брат Майк, поминать это сказанное сгоряча имя, — Честер скривился, как от зубной боли. — В нашем посёлке тебя, боюсь, не поймут. Наше учение не подтверждает существования демонов.

— А сам Асмодей? Откуда тогда брат Квентин взял его имя?

— Асмодей не демон. Общим решением посвящённых нашего братства он реабилитирован.

— Стало быть, Асмодей теперь для вас ангел Господень?

— Ну, вроде того.

— Что ж, — Кай присвистнул, — больше вопросов не имею.

— Вот и замечательно!

Что с них взять, с зеонских сектантов! «Реабилитация» демонических существ — лишнее подтверждение того, что они исповедуют так называемую «религию душевного здоровья» по классификации Уильяма Джемса. Сутью же религиозного опыта подобного рода становится изгнание за пределы сознания множественных несовершенств и зёрен зла в мире.

И чем здоровее мнит себя адепт этакой «оздоровляющей» душу приторно-благостной религии, тем сильнее он нездоров. Для него все конфликты глубоко в бессознательном.

2

Невин, Квентин… Третьим запланирован Гаррис. А в отличие от прежних имён это имя Каю хоть что-нибудь говорило. Гарриса уважал и ценил Бенито Родригес. Да, это точно. Правда, следует ли отсюда, что Гаррис принадлежит к людям Родригеса в Новом Зеоне, Кай бы не смог утверждать. Может, и нет. Иногда Бенито уважает и ценит людей и за просто так, без того, чтоб они на него хорошо работали.

В общем, сказать отцу Джою Гаррису: «Вам привет от Бенито Родригеса», — будет преждевременным и наивным. Слишком уж высокий пост этот человек занимает в Новом Зеоне, может и оскорбиться. Или, к примеру, насторожиться, что тоже не лучше. Служба безопасности рудной колонии — она для любого зеонского сектанта с чистым сердцем и ясными глазами была и останется организацией подозрительной.

Было яснее ясного, что к отцу Гаррису Кая поведёт не кто иной, как всё тот же брат Честер. Он по Каю сегодня дежурный брат, вроде, так это называется. То есть, снова задействовать эстафету было бессмысленно, в понимании чего сошлись и Честер, и Кай. Первый всего лишь подождал, когда второй, по возможности, оправится от нападения Квентина, а пуще того, от глупой реабилитации в Новом Зеоне опасного демона.

Кай тогда сказал: «больше вопросов не имею», но не успели слова прозвучать, как появились вопросы. Это ведь что-то конкретное значит: «реабилитирован Асмодей». Если бы в Зеоне реабилитировали похоть и блуд, он бы весь превратился во второй Свободный Содом, чего, однако же, не случилось — ну разве что с Квентином, отдельно взятым и помещённым в отдельную яму, дабы поменьше смущал умы. Что тогда реабилитировано? Одно «честное имя»?

К сожалению, на возникшие вопросы брат Честер отвечал только так:

— Это закрытая информация, с ней адепты знакомятся на высоких ступенях посвящения. Не уверен, что и я сам осведомлён достаточно. Всё в руках Господних: верь и молись.

И всё же, при почти полном отказе ответить по сути, чисто формально брат Честер ответил на все вопросы без малейшего исключенья. И никуда не спешил, оставался рядом, терпеливо снося новые попытки непосвящённого что-нибудь лишнее и запрещённое разузнать.

— Вы меня ждёте, чтоб отвести по третьему адресу? — только тут догадался Кай. Честер кивнул. — Ну так что ж не ведёте?

— Жду волеизъявления. И готовности, брат. Очень важна готовность.