Адский огонь

— Я ей завидую. Она может позволить себе эту безмятежность, это спокойствие. Словно вокруг все прекрасно и нет никаких проблем. Носит эту безмятежность как костюм, сшитый на заказ. Но дело даже не в этом. Я завидую тому, как Джек на нее смотрит. Можно просто растаять. Ты только пойми меня правильно: я рада за нее. Но мне так хочется, чтобы у меня тоже так было.

— Мне очень жаль, что ты расстраиваешься, Белла.

— Что же делать? Я сама постелила себе эту постель. — Белла положила ладонь себе на живот. — Между прочим, я опять беременна.

— Ты уверена?

— Абсолютно. Я научилась определять это чуть ли не заранее. Я беременна. Я нарочно забеременела. Может, это было глупо с моей стороны, может, эгоистично, но дело сделано. И я не жалею, что будет еще ребенок.

— Ты сказала Винсу?

— Он в восторге. Он и вправду любит детей, хотя меня не любит так, как я хочу. Теперь какое-то время он будет внимательным и милым, и он постарается получше скрывать свои делишки. Хотя в последнее время мне грех жаловаться: после того, как ты промыла ему мозги, он остерегается заводить романы.

— Ты сумеешь с этим справиться, ты будешь счастлива, Белла!

— Работаю над этим. Я с ним не разведусь. Не отдам то, что у меня есть. Значит, из того, что у меня есть, придется выжать максимум. Не говори пока маме с папой. Пусть сперва Фрэн родит своего малыша, и пусть ему достанется все внимание, какое положено. Не хочу отнимать у него ни капли блеска и славы.

— Ты молодец, Изабелла, — улыбнулась Рина. — Ты всегда была молодцом.

Рина смотрела в окно, пока Бо вез ее домой. Люди выходили из своих домов. Кто-то направлялся в парк на прогулку или на пробежку, кто-то выгуливал собак, кто-то вышел с детьми. Люди спешили на работу. До нее донесся запах свежего хлеба из булочной.

Ее настроения не испортил даже запах гари, когда они подъехали к дому.

Она кивнула полицейским, оставшимся дежурить у ее дома.

— Мне надо немного поспать, потом я хочу пойти в церковь, зажечь свечу в память об О’Доннелле, — сказала она Бо. — А тебе надо отправиться к миссис Мэллори. Сестре О’Доннелла.

— Обязательно, — кивнул Бо. — Сегодня же пойду, попозже.

— Я пойду с тобой. И я хочу, чтобы ты был со мной, когда я пойду навещать его жену. Но сначала я хочу войти в дом.

— Я уложу тебя в свою постель, а потом мы пойдем в церковь, зажжем свечу, пойдем навестить его семью. Но сначала тебе надо съездить в больницу, пройти осмотр.

— Кости целы, ожоги обработаны. Нет, ты только не подумай, что я не выжму из Сандера каких-нибудь чудо-таблеток. Выжму обязательно. Но после того, что было, мне больше всего нужна постель, и твоя мне отлично подойдет. Но сначала я хочу заглянуть к себе. Я должна это увидеть.

Рина отперла дверь. В ноздри ей ударил запах, резкий запах гари. Она осмотрела почерневшие от копоти стены и молча начала подниматься по лестнице. Зубы у нее стучали.

Огонь обуглил дверную раму в ее спальне, растекся по полу. Комод был обожжен, древесина покоробилась, по границам прогара на стенах можно было судить, как высоко поднялось пламя.

Она сразу узнала то место, где упало тело Джоуи. Он заглушил под собой огонь на полу.

— Он был не настолько безумен, когда это началось. Но это безумие пожирало его изнутри, пожирало его разум, а может, и душу. Как огонь пожирает горючее. Как рак пожирает его отца. Джоуи оно сожрало без остатка.

— Ты никогда не была причиной всего этого. С самого начала ты была лишь поводом.

Рина повернулась и окинула Бо изумленным взглядом.

— Ты прав. Бог свидетель, ты прав! А то, что ты сейчас сказал… Это кажется отпущением грехов. Мне повезло. Я знаю, что мне повезло. Несколько шишек, синяков, ожогов. Но мне становится грустно, когда я гляжу на эту комнату. Знаю, она не была идеальной. Но она была моей.

— Она все еще твоя. — Бо нежно обнял ее за талию. — Я могу все исправить, ты же знаешь.

Рина тихонько рассмеялась, напряжение отпустило ее, она прижалась к Бо.

— Я знаю. Конечно, ты можешь.

И так, обнявшись, они пошли домой. Рина и парень, живущий по соседству.