Адвокат Доминанта

— Это не нужно понимать, Ева, — Александров берет мое лицо в ладони, чуть отстранившись, пристально смотрит в глаза. — Это следует чувствовать, — шепчет у моих губ, обдавая горячим дыханием. Затем целует, с жадностью и похотью, и все эти эмоции отображаются у него на лице. Темный взгляд серых глаз практически превратился в черный, а вкупе с атмосферой в «Готике», мне показалось, что тут автоматически каждый превращается в демона, и женщинам здесь остается лишь получать желаемое. За тем, за чем каждый приходит сюда, и показывает слабые стороны.

Он сгребает меня в своих крепких объятиях, и лишь фоном звучат стоны, доносимые со сцены. Присутствующие заворожены не только сессией, но и нами. Они наблюдают, я чувствую спиной их прожорливые и голодные взгляды. Наконец, Александров разрывает наш поцелуй, оставляя невинные прикосновения губ на моих. Он сам едва сдерживает себя, и не показывает того, кто в нем сидит. По его взгляду я сообразила, сколько сил он вкладывает в то, чтобы не овладеть мною прямо здесь.

— Лёва, — шепчу его имя и пристально смотрю в затуманенный взгляд мужчины, — я хочу…, — мой голос надрывается, и я шумно сглатываю, соображая, как лучше преподнести то, чего я желаю. Александров терпеливо ждет моих слов, но думаю, он все понял без моих объяснений.

— Чего ты хочешь, Ева? Скажи это вслух, скажи, и тогда ты получишь всё… — хрипло произносит, сжимая ладонями мою талию. Я вся дрожу, ведь мое желание основано на том, чтобы он овладел мною в одной из комнат «Готики». Я жажду видеть Льва таким, каков он есть на самом деле. Его власть, его силу и то, как он может с легкостью подчинить меня себе.

— Мне нужен ты, — твердо заявляю, даже вскинула подбородок, как обычно я делаю в заседании суда, если уверена в своих словах. Только сейчас мы далеко не в тех условиях, чтобы открыто утверждать о своих намерениях.

— Я твой уже давно, куколка, — в глазах Льва сверкают искры победителя.

Он покорил меня, и потому теперь в его руках не только мое тело, но душа и сердце. Суханов прав, я полюбила Льва еще тогда, когда на горизонте не мелькал Ветров, но что со мной произошло, одному черту известно. Я боялась Льва, как огня. Боялась рискнуть всем, а сейчас мне наплевать на всех и окружающее мнение каждого. Я хочу любить его, потому что мне нужно это чувство. И я жажду получить его взамен. Александров вновь целует меня, с таким победным ликованием, будто выиграл желанный трофей. И я обнимаю его. Из моих рук выпадает сумка-кейс, в которой лежат все документы, что я собираю для оправдания причастности Льва к убийству Жанны. Притягиваю к себе Александрова, пристав на носочки. Мне мало его. Мало, черт возьми! Этот момент только наш, и он настолько важен для нас двоих, ведь мы отдаемся ему во всем. Наши души тянуться друг к другу, сплетаясь в крепкий, сильный узел, который никто не посмеет развязать. Я не позволю. Никому.

— Лёва, я хочу тебя, — на секунду отрываюсь от его пьянящих и лишающих разум поцелуев, — прямо сейчас. Здесь и сейчас, — задыхаюсь, но тараторю свое желание, о котором он спрашивал ранее. В груди нарастает напряжение, как и в моем сердце, отдаваясь глухими ударами о ребра.

Александров внимательно всматривается в мое лицо, в мои глаза, ища в них подсказку, говорю ли я правду, или околдована ситуацией. Его хмурый взгляд ласкает меня, изучает и вновь опускается на мои губы. Я дышу прерывисто и рвано, мне не хватает кислорода, когда кругом витает столько флюидов. Запах секса ребят распространился по всему залу и слился с вожделением каждого зрителя, включая нас со Львом.

— Ева, не дразни меня, — голос Александрова тоже на высоком вольте, но он не отстраняется от меня, а, напротив, дает мне возможность подумать дважды над своими словами.

— Если сейчас ты отвергнешь меня, — в упор смотрю в его серые, налитые сталью, глаза, глубоко вобрав в легкие воздуха, решаюсь сказать Льву прямо в лоб о своих чувствах к нему. Обстановка раскрепощает и придает смелости, и я не хочу лукавить перед Львом, мне нужно то, что может дать только он. Полный контроль, доверие между друг другом и наслаждение происходящим. — Я больше никогда не подпущу тебя к себе, Лев. Никогда. Как бы сильно мне не было плохо. Я не позволю тебе разбивать мне сердце и терзать мои чувства к тебе. Я нуждаюсь в тебе. Отчаянно и бесповоротно, как и ты во мне.

— За закрытой дверью мне придется стать настоящим, — предупреждает меня, когда как сессия ребят завершилась и в зале зажгли теплый желтый свет. Члены клуба зааплодировали им, и ту же засуетились официанты, принося прохладительные напитки своим посетителям.

— Я хочу, чтобы ты всегда был со мной настоящим, Лёва. Никакой фальши, никакого обмана, — качаю головой, выдавая свои страхи, как на ладони.

— С тобой я всегда был настоящим, Ева, — он прикасается к моей щеке, и я льну к ней, закрывая глаза Улыбаюсь. — Мне было трудно сдерживать себя в нашу первую ночь, я голоден тобою, куколка, — целует в кончик моего носа, щекоча дыханием.