Адвокат Доминанта

— Здравствуйте, Лев Львович, — девушка привстала и сладко произнесла мое имя, приветствуя. Слегка склонила голову и покорно опустила глаза в пол. Пушистые ресницы, искусственно наращённые, обрамляли веки и касались верхней части щек.

— Мне нужен Эдуард, — пропустив ее слова мимо ушей, я перешел к главному, собственно, за чем явился. Девица искоса поглядела на меня, вновь выпрямляясь и намеренно выпячивая свою грудь, приличного размера. Стрельнув в меня своим колким взглядом, она начала цокать по клавиатуре наманикюренными пальцами.

— Одну минуту, пожалуйста, — чопорно заявила, затем объявила, что Вольный в самой дальней комнате. Я знал, о чем она говорит, и потому безо всякой посторонней помощи отправился вдаль по длинному коридору. В самый его конец, к комнате, в которой народ развлекался тем, что смотрел на сцены любви в исполнении посетителей клубов — комната для вуайеристов. Это был особенный фетиш Эдуарда. Он наслаждался живой игрой, их чувственностью и страстью, словно подпитывался этой энергией, попивая из стакана свой виски. И этот раз ничем не отличался от предыдущего. Играла классическая музыка в современной обработке, совсем не надоедающая, а напротив, придающая атмосферу таинственности и опасности. Я тихо вошел, но Вольный уже подал свой скрипучий от возбуждения голос:

— Присаживайся, — Эдуард даже глаз не отвел от сцены: зрелый мужчина так медленно входил в молодую девушку, пока та была связана элементом шибари. Опасный вид искусства, но такой завораживающий, буквально притягивающий к себе взгляды любого, кто осмелится посмотреть на такой вид секса. Вольный обожал его. — Смотри, как Александр хорошо сработал с узлами. Он за последние пару лет ожил, как только в его жизни появилась Вера.

— Да. Знаешь, тебе тоже пора, — заметил я, продолжая стоять у Эдуарда за спиной. Я не видел его выражения лица, но по резкому вдоху и выдоху понял, что слишком свежа рана, и он не торопился ее залечивать. Опрокинув залпом полупустой стакан с виски, Вольный встал.

— Разве у тебя сейчас не должна была состояться встреча с китайцами? — огрызнулся мой друг, в последний раз посмотрев на пару. Улыбнулся, довольный тем, что ребята завершили свою сессию очень нежно и страстно. Находясь тут от силы пару минут, я почувствовал, что между ребятами больше, чем просто взаимное влечение, их пара излучала взаимопонимание и любовь. То же самое я чувствовал рядом с Евой.

— Должна была. Увы, пришлось отложить. Дьякон выбросился из окна в своем кабинете, — сухо протараторил, выходя из темного помещения, в котором был только Эдуард. Любовники ничего не знали, кто и сколько людей смотрели на них, им было важно, чтобы их видели и наслаждались. Возможно, чему-то учились. Мой друг удивленно посмотрел на меня, не веря своим ушам. Я лишь кивнул пару раз, не желая распинаться тут в подробностях. Не хотел вспоминать ужас, страх и скованность из-за того, что не смог воспрепятствовать Суханову в его срыве. По крайней мере не сейчас, ведь каждая минута на счету. Я должен найти Еву, пока не стало поздно. Я не смею потерять ее еще раз, упустить ту нить, которая, наконец-таки, связала нас двоих, даря еще один шанс. — Эд, дело дрянь, — устало бросил я, понимая, как реальность шарахала по затылку дубиной.

— Я, конечно, мог представить, что Суханов способен на что-то подобное, но вот так…, — Вольный был потрясен, но не стал показывать своим поведением реакцию на новость. — Что не поделили? — предпринял попытку выудить информацию. Мы шли к его кабинету, минуя огромный зал, полный людей. На сцене шла сессия, а недалеко от нее я увидел Дубровского в компании молодой девушки.

— Костя тут? — вслух бросил фразу.

— Да, — лукаво ухмыльнулся Вольный, щелкая языком. — С дочкой Игоря Вознесенского шашни крутит, — подмигнул мне, и так же без каких-либо подробностей.

— Ясно. — Мы вошли в его кабинет, и я закрыл за собой массивную деревянную дверь. — Еву выкрали средь бела дня у судьи, — сразу с порога обрушил новость на Вольного. Мужчина побледнел, затем краска вновь прилила к его лицу. Он схватился за бутылку, что уже готовой стояла на его столе, налил себе в стакан янтарной жидкости на три пальца и залпом осушил его.

— Блядь, — выругался он, вытирая тыльной стороной ладони рот. — Я же сказал, предупреждал, что нельзя доверять тем, кому верил больше всего, — как-то завуалировано протараторил Вольный, на что я нахмурился, и подошел ближе. Я был готов схватить друга за грудки и вытрясти из него все, что он мог знать. А я уверен, Вольный был проинформирован достаточно.