Адвокат как субъект доказывания в гражданском и арбитражном процессе

Хотелось бы в связи с приведенным выводом отметить, что в гражданском и арбитражном процессуальном праве, на наш взгляд, имеется определенное противоречие в сравнении с уголовно-процессуальным правом. Так, в уголовном процессе имеется особая стадия судопроизводства — предварительное расследование, основной задачей которого является именно выявление и фиксация фактических данных теми лицами, которые на это управомочены[194]. В связи с этим в ст. 70 УПК РСФСР проводится различие между понятиями «собирание доказательств» и «представление доказательств». Адвокат, в частности, субъектом собирания доказательств не признается

[195]. Вопросы собирания доказательств перечисленными в законе субъектами достаточно подробно регламентированы. Однако, в гражданском и арбитражном судопроизводстве основными субъектами собирания доказательств (в форме их представления) являются стороны и их представители. Не оспаривается и то обстоятельство, что поиск доказательств входит в доказывание в логическом смысле. Вместе с тем, как уже было отмечено, в процессуальную систему доказывания поиск (выявление) фактических данных не включается. Практически отсутствует и нормативная база этой важной работы адвоката в гражданском и арбитражном процессе. Сложившееся положение нельзя признать удовлетворительным. Недостаточно, на наш взгляд, только полагаться на нравственную позицию адвоката в процессе сбора доказательственной информации, как это предлагает Д. П. Ватман[196]

. Нисколько не умаляя значение морального критерия, мы полагаем, что данный круг вопросов должен найти отражение в законе.

Выявление адвокатом доказательств, не входящих в процессуальную систему доказывания, мы предлагаем выделять в качестве самостоятельного этапа работы с доказательствами. Прежде чем перейти к исследованию данного процесса, предлагаем рассмотреть имеющиеся в юридической литературе суждения о том, что собой представляют судебные доказательств вообще. Мы не считаем возможным подробно остановиться даже на основных аспектах этой краеугольной проблемы процессуального права, а ограничимся лишь кратким обзором имеющихся точек зрения по следующим вопросам: что следует понимать под содержанием доказательств, что такое форма доказательств и в чем отличие формы от источника, так как ответы на эти вопросы позволяют, на наш взгляд, достаточно четко определить предмет доказательственной работы адвоката в гражданском и арбитражном судопроизводстве.

Отрадно признать, что понятие «доказательства» дано в статьях 49 ГПК РСФСР и 52 АПК РФ, согласно которым «доказательствами по гражданскому и арбитражному делу являются любые фактические данные (сведения), на основе которых в определенном законом порядке суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела».

Эти данные устанавливаются следующими средствами: объяснениями сторон и третьих лиц, показаниями свидетелей, письменными доказательствами, вещественными доказательствами и заключениями экспертов. Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда[197]

. Близкое к этому определение доказательств дается и в уголовно-процессуальном законодательстве (ст. 69 УПК РСФСР).

В юридической литературе методологически верно к проблеме формирования знания об обстоятельствах дела с помощью судебных доказательств подходил С. В. Курылев. Он подчеркивал, что теоретической основой для разрешения проблемы сущности доказывания и доказательств должен служить закон всеобщей связи и взаимозависимости явления природы и общества. Поскольку в мире все взаимосвязано, следовательно и субъективные явления нашего мышления связаны определенным образом с явлениями объективной действительности.

Поскольку мир — единое целое, то и все предметы, явления в мире связаны друг с другом. Соответственно и объект судебного познания связан определенным образом с другими предметами и явлениями, которые в свою очередь связаны с иными предметами и явлениями и так до бесконечности. В силу универсальной зависимости и обусловленности всякое изменение в предмете судебного познания будет являться результатом определенных причин и соответствующим образом отразится на всех связанных с ним, зависимых от него и обусловливаемых им явлениях, произведя в них также определенные изменения; изменения последних вызовут изменения в иных связанных с ними предметах и т. д. В связи с этим, С. В. Курылев правильно указывал, что зная существующие в природе связи и пользуясь этим знанием, можно познавать неизвестные нам явления природы при помощи известных.

«Знание связей означает знание того, какие изменения должны происходить в одних явлениях при определенных изменениях в связанных с первыми других явлений»[198].