Адвокаты не попадают в рай

— Любовь Сергеевна, может, вас до дома подвезти? — вклинилась я в возбуждённый монолог клиентки.

— Нет, не поеду я домой, — отмахнулась та. — Пойду к Раисе, обрадую её, что с Надеждой всё в порядке.

— Ну что же, сестра ваша нашлась, моя помощь вам больше не требуется. Вы оплатили аванс, и завтра я жду вас в конторе. Вы ведь должны внести оставшуюся сумму.

Лицо Кашевой мигом утратило всю свою благообразность. Она собрала лоб морщинами, сделавшись похожей на разъярённую черепашку, и с угрозой в голосе проговорила:

— Это за что же тебе ещё денег давать? Ты палец о палец не ударила, чтобы найти Надежду, всё сделала я: объявления развесила по району, нашла эту вертихвостку из ювелирного, денег ей отвалила. Совсем обнаглели господа адвокаты, тянут и тянут с пенсионеров!

Мечтая как можно скорее покончить с неприятным разговором, я примирительно подняла руки и сердито сказала:

— Отлично! Если вы считаете, что ничего нам больше не должны, пусть так и будет. Только, пожалуйста, больше ко мне ни с какими вопросами не обращайтесь.

В конце концов, просьбу Хитрого Лиса я выполнила — старуха судиться с полицией передумала, значит, дело доведено до логического завершения, и надо как можно скорее распрощаться с гражданкой Кашевой.

— Не бойся, не обращусь! — выкрикнула мне в спину бывшая клиентка, пока я усаживалась в машину.

Но английская народная мудрость гласит: «Никогда не говори «никогда». Любовь Сергеевна позвонила мне на мобильник в два часа ночи.

— Агата, только что кто-то забрался в квартиру к Наде! — страшным шёпотом сообщила она.

Не понимая спросонья, чего от меня хотят, я вяло откликнулась:

— И чем я могу вам помочь? Вызывайте полицию.

— Полиции я не доверяю, а тебе доверяю, — грубо польстила мне Кашевая. И зачастила: — Ты вон лишнего не берёшь, а в полиции одни рвачи работают, за каждый шаг деньги вымогают. А откуда они у бедной пенсионерки? Я дачу совсем за бесценок продала, ничего уже от суммы не осталось, нечем мне им платить. Да и тебе, впрочем, тоже. Давай приезжай! А то ведь я к Лисицыну пойду и расскажу, как ты моё дело на середине дороги бросила! — резко перешла старушка к угрозам.

Понимая, что поспать мне сегодня не дадут, я устало согласилась:

— Ладно, через двадцать минут буду у вас.

И отправилась в ванну смывать остатки сна. До Армянского переулка ехать было всего ничего. Поднявшись на нужный этаж, я увидела приоткрытую створку квартиры Раисы и две взлохмаченных головы, выглядывающие в щёлку. Старушки не спускали глаз с двери Мироевских, опасаясь, что злоумышленник покинет место преступления раньше, чем я успею приехать.

— Он всё ещё там, — шёпотом оповестила меня верхняя голова, принадлежавшая Любови Сергеевне. А нижняя, Раисина, принялась энергично кивать.

— Несите ключи, — распорядилась я.

Мне в руку тут же сунули ключ на внушительной связке, и я, стараясь не греметь остальными ключами, открыла входную дверь квартиры пропавшей, в которой затаился неведомый преступник.

* * *

В прихожей стояла подозрительная тишина. Повсюду горел свет — похоже, вор особо не таился, пройдясь по всем помещениям и устроив иллюминацию. Только спальня была погружена во мрак, и оттуда доносились странные звуки, напоминающие всхлипывания велосипедного насоса. К уже знакомому мне запаху сердечных капель и старых книг прибавились новые нотки, особо неприятные, но что это за «аромат», понять мне не удавалось.

Пока я раздумывала, что может его издавать, Любовь Сергеевна, следовавшая за мной по пятам, прошла в комнату и хлопнула ладонью по выключателю. Под потолком вспыхнула засиженная мухами и покрытая толстым слоем пыли хрустальная люстра, и при её тусклом свете мы увидели, что на кровати поверх одеяла спит, лежа на самом краю, какая-то женщина. Рядом с ней раскинулся во сне мальчик лет пяти.

Приглядевшись, я узнала в непрошеной гостье социального работника Катерину. Любовь Сергеевна, похоже, тоже поняла, кто перед ней, и тут же упёрла руки в бока.

— А ну-ка, подъём! — командным голосом гаркнула старушка.

Первым проснулся ребёнок. Он засунул палец в рот и, испуганно тараща на нас глазёнки, кривил мордашку, готовясь зареветь.

— Катерина, вставай! — потребовала Кашевая и тронула спящую за плечо.

Та заворочалась на кровати, из-под её тела выкатилась пустая винная бутылка и с грохотом шлёпнулась на пол. Тут-то я и поняла, чем так гадко воняет в квартире. Это же запах перегара!

— О-о, всё понятно, — протянула Раиса, брезгливо рассматривая опухшее лицо Катерины.

— Эй, выметайся отсюда, пока я полицию не вызвала! — прикрикнула на девушку Любовь Сергеевна.

Мальчик вынул палец изо рта и разразился горьким плачем. Слёзы сына подействовали на пьяную как холодный душ. Она тряхнула головой и, сложив из непослушных пальцев кукиш, ткнула его в перекошенное от злости лицо оппонентки.

— А это видела? — истерично завопила девица. — Это моя квартира, ясно?

— Как твоя? — опешила Раиса.

Кашевая от возмущения только фыркнула, не в силах вымолвить ни слова.

— Надежда Сергевна завещала мне всё движимое и недвижимое имущество! — визжала девица. — Вот завещание, смотрите!