Афера

«Кажется, доберман, – смекнул он. – Мудрый зверь. Помалкивает. Так же молча и оторвет что-нибудь. Только перекинь ногу через загородку. Но мы такой ерундой заниматься не будем. А раз уж ты сам напрашиваешься, дружок…»

Домовой взглянул на светящееся окно кухни. Хозяина видно не было. Домовой спокойно выудил из-под пиджака револьвер с барабаном (он предпочитал в таких случаях именно револьверы: не нужно было беспокоиться о выброшенной гильзе) и несколькими точными движениями навернул на дуло глушитель. Затем взвел курок и шагнул вплотную к изгороди. Доберман шатнулся к нему навстречу, задев и качнув гибкие жерди. Домовой вытянул руку, прицелился прямо в глаз собаке и нажал на спусковой крючок. Револьвер с тихим звуком выплюнул пулю. Доберман кашлянул, словно подавился, подпрыгнул на месте, упал на бок и перевернулся. Лапы его мелко задергались. «Каюк собачке!» – с удовлетворением подумал Домовой.

Он внимательно посмотрел по сторонам и прислушался. Ни один звук не долетел из темноты. Все было спокойно.

Домовой кивнул, не торопясь снял глушитель с револьвера и спрятал оружие под одежду. Потом он спокойно вернулся в дом и, проходя мимо кухни, пожелал хозяину спокойной ночи.

– Ну как, все нормально? – поинтересовался фермер. – А то некоторые непривычные…

– Нет, все в порядке, – вежливо сказал Домовой. – Никаких претензий. Надо сказать, здорово полегчало. Теперь можно и на боковую.

Он пробрался в свою комнату и растолкал вовсю храпящего Цыгана.

– А? Что? – вскинулся тот. – Уже двенадцать?

– До двенадцати еще до хрена, – ответил Домовой. – Но план поменялся. Короче, я только что одну собачку грохнул – без шума и пыли. Хозяин и не встрепенулся. Итак, у нас остались две эти твари. Все спят, кроме хозяина. Этот сидит за компьютером, и, сколько будет сидеть, никто не знает. Может быть, до утра. Я рассудил, что в такой ситуации ждать нет никакого смысла. Сейчас уходим через окно, кончаем оставшихся собак и осматриваем двор. Потом берем «пирожок», который у него за домом стоит, и уезжаем. Возражения имеются?

– Возражение одно – зачем меня мама на этот свет родила? – прокряхтел Цыган, зевая и потягиваясь. – Роди меня, мама, обратно!

– Порченый товар назад не принимается! – хохотнул Домовой. – Давай просыпайся! Тут нужен орлиный глаз и уши как у суслика, а то враз без яиц останешься! Это мне просто повезло с первой собачкой!

– Ты вообще везучий! – буркнул Цыган, натягивая башмаки на ноги. – Поэтому лезь в окошко первым. Я судьбу испытывать не хочу.

– Это не ты ее, это она тебя испытывает, – миролюбиво отозвался Домовой. – Ну да я не возражаю, везучий – значит, везучий. Ты, главное, собак не прокарауль, пока я лезть буду.

– Не боись! – сказал Цыган, вставая. – Сейчас только вот глушак прицеплю!..

Они снарядили оружие, и Домовой открыл окно. Он старался действовать бесшумно, чтобы не брякала рама и не звенели стекла. В конце концов это ему удалось. Он лег животом на подоконник и высунулся наружу. На фоне звездного неба тяжело громоздились силуэты хозяйственных построек в глубине двора. Везде было тихо.

– Ну что? – шепнул за спиной у него Цыган. – Собак не видать. И это самое плохое, что можно придумать, потому что эти твари имеют привычку являться в самый неподходящий момент. Помяни мое слово.

– Я помяну, – рассеянно сказал Домовой. – Только и ты мое помни – смотри в оба!

Он полез в окно. Цыган, прильнув к откосу, цепко следил за тем, что происходит в темноте. Ему казалось, что все спокойно. Домовому тоже так казалось, но когда он мягко вывалился под окно и встал на ноги, где-то совсем рядом послышался дробный перестук собачьих лап, и хриплый предостерегающий рык овчарки предупредил его, что дальше двигаться нельзя.

– Вот она, тварь! – возбужденно прошипел из окна Цыган, показывая пальцем.

– Да уж вижу! – прошипел в ответ Домовой. – Ты мне не рассказывай, ты делай что-нибудь!

– Ты в сторону немного подайся! – предложил Цыган. – Я ее сниму!

– Спасибо, допер! – с досадой ответил Домовой. – Ты лучше сам подвигайся. А я на тебя посмотрю.

Цыган насупился, но в душе согласился, что Домовой в чем-то прав. Однако стрелять из окна было неудобно. Он толком даже не видел собаки.

Выстрел с глушителем прозвучал совсем негромко, но следом отчаянно взвизгнула и залаяла собака. Несмотря на боль от раны, она тут же бросилась на Домового, который, выругавшись, тоже дважды выстрелил в нее. Овчарка завизжала еще сильнее и закружилась на месте.

Цыган, чувствуя себя неловко перед Домовым, постарался поскорее вылезти в окошко, но это привело к тому, что он задел ногой раму и выбил стекло. Этот звук был гораздо громче, чем выстрел. Домовой невольно обернулся и выругался. Это добавило шуму. Но хуже всего было то, что вдруг из-за дома вывернула темная человеческая фигура, и голос фермера Володи рявкнул на весь двор:

– Кто здесь?! А ну, стой! Пират! Лорд! Фас их!

Топоча по сырой земле, хозяин бесстрашно побежал навстречу ночным злоумышленникам. В руках у него было ружье. Вдруг фермер остановился, вскинул ружье – ствол блеснул в туманном свете звезд – и выстрелил.