Афера в Темную ночь (СИ)

— Фло, у нас теперь нет выбора, мы оставили там приборы. Что касается сегодняшнего происшествия на фабрике… попытка показалась мне дилетантской. Это надо додуматься — использовать чужую ключ-карту! — деструктор поморщился от отвращения. — Но я ждал чего-то подобного. И в Ведомстве ждали. Не только мы охотимся за картами балансов, это наши конкуренты. Раз поймали неодаренного, то заказ, скорее всего, выполняла Гильдия, и нам это на руку. Кто в здравом уме полезет в спецзал на следующую ночь после неудачного проникновения? В Темную ночь? На объект, который они считают неприступным? Это идеальное прикрытие, любимая. Нам везет. У нас все получится, верь мне!

Возможно, он был прав. Бдительность охраны снизится, фейерверк продлится полчаса… Но все же… Не нравилось мне это. Вот… не бывает так!

— Ладно. Выбора у нас действительно нет.

Макс в отличие от меня не нервничал, наоборот — светился нездоровым оптимизмом…

— Это точно не твоих рук дело? — на всякий случай поинтересовалась я, мрачно зыркнув исподлобья.

Послышался страдальческий стон…

— Обижаешь. Я тебе уже говорил, что никак не связан с убийством леди Лазар. Я ее никогда не знал! Но рад, что кто-то облажался. Если бы этот кто-то не облажался, у нас бы сегодня действительно возникли непреодолимые трудности, а так… Перестань обо всем беспокоиться. Многие твои беды именно из-за того, что ты слишком много думаешь, Фло…

Я едва тостом не подавилась.

Не поняла… Совсем не поняла… Так значит вот в чем корень всего зла?! Если бы я не думала, он бы уже катил в Берг нищим, без шанса выиграть свой вшивый тендер!

— Что ты имеешь в виду? — прохладно осведомилась я.

Когда лучше подпалить его кудри? Сейчас или завтра? Деструктор недоуменно покосился на меня и тут же обо всем догадался.

— Любимая, ты снова все не так воспринимаешь! Я обожаю твой блистательный ум, покорен им. И я не устаю повторять, что ты особенная, но иногда надо расслабиться! Например, накануне важного дела! Просто отдохнуть, забыть обо всем!

Хм?

Вскочив, Макс за два шага преодолел разделяющее нас расстояние, уселся рядом и вцепился в меня. О… Грань… Нет!

— Мы не будем сейчас это делать! — поймала я его шаловливые ручки.

— Почему?! Тебе это необходимо! — убежденно заявил мужчина.

Предки, ни за что! Самовлюбленный озабоченный слепец!

— После, — строго отрезала я. — После можно, а сейчас надо сохранять… концентрацию! Скажи, ты уверен, что сможешь завершить свой проект за ночь?

Отказ расстроил его, и ответ прозвучал по-деловому сухо:

— Абсолютно. Все материалы готовы, осталось только припаять проволоку, согласно картам балансов. Мне хватит нескольких часов.

— Прекрасно… А где Фрэнки?

— Спит у себя. Я выплатил ему гонорар и добавил сверху сотню шегов по случаю дня рождения.

Брату накануне исполнилось четырнадцать. Теперь денег у него было хоть отбавляй. Как по мне, Макс слишком щедро оценил его услуги, я лично ограничилась словом «поздравляю». Ну, а что? Паршивец о моем дне рожденье весной вообще забыл. Почему я должна помнить?

— Этой ночью он не придет домой, ведь мы проведем ее вместе, — красноречиво усмехнулся маг.

— Куда ты его сплавил?

— Погуляет до утра, на площадь сходит, может, увидит там свою принцессу Кирэн?

Хорошо, главное, чтобы с Гильдией опять не якшался, и нам не мешал. Если нужно, пусть хоть всю ночь бродяжничает…

— Раз ты не желаешь расслабляться, одевайся, нас ждет насыщенная программа.

Я бы предпочла еще потренироваться, по стропе погулять, а не по городу. Но если вдруг завтра у кого-то возникнут подозрения, относительно меня, либо Макса, все соседи, случайные свидетели должны подтвердить — канун праздника мы проводили как нормальные влюбленные. Днем гуляли, а ночью…

Макс собирался на прогулку столько же сколько и я, и теперь рядом шагал красавец-мужчина в модном темно-синем пальто. Ему вслед оборачивались девушки, а он смотрел только на меня.

Погода стояла отменная, ослепляющее солнце иногда скрывалось за легкой перестой облачностью, снег хрустел под колесами проносившихся мимо главной площади экипажей, а от взмыленных лошадей валил пар. В обжигающем морозом воздухе растеклось ощущение грядущих перемен. Люди считывали его интуитивно и в иррациональном возбуждении, с горящими глазами носились по улицам, скупали последние подарки, торопились доделать дела, пока жизнь не ушла на новый виток. Бланш рассказывала, что в такие моменты пространство плотно заполнялось надеждой, верой в абстрактное нечто — светлое и доброе, восторженной любовью к жизни. На тончайшем плане эти эмонации выглядели краше полярных сияний, достигая критической точки, они начинали влиять на сознание попавших в их поле людей. Наверное, поэтому я со времен окончания пансиона не выезжала в центр в такие дни. Не особо хотела поддаваться всеобщему умопомешательству, предпочитая надеяться только на собственные силы.