Афера в Темную ночь

Вентилятор гонял жаркий соленый воздух и все так же действовал на нервы пронзительным скрипом. Полосы багряного света ложились на пол веером и неспешно двигались, как стрелки солнечных часов. Только за ними и мог наблюдать человек, стоявший посреди помещения на коленях. Мощная спина ссутулилась, голова низко опустилась, черные волосы трепал сквозняк. Мужчина не роптал, почти не шевелился, он простоит здесь столько, сколько потребуется, и сдохнет, если придется, не сходя с этого места. Не хотелось бы, конечно, не самая достойная смерть, но сейчас его судьба в чужих руках.

Командующий не возвращался, и по пустым коридорам гулял лишь ветер, приносивший шум улицы – причудливую какофонию звуков, среди которых легко угадывался людской говор, свист двигателей и крики чаек. Если постараться, получится разобрать шум прибоя или треск карманной радиостанции.

Точно. Рация. Сжав кулаки, мужчина напомнил себе о покорности. Никого не интересует, кто он и какие заслуги имеет, поблажек не будет. А свой норов лучше засунуть поглубже, иначе его здесь мигом прижмут ботинком к полу и раздавят без жалости. Поводов достаточно – уже давно никто так не лажал. Хотя миссия и выполнена, но цена ее слишком велика. Сколько упущенных возможностей, какие последствия…

Уверенная поступь разносилась по коридору. Если командир сегодня не перережет ему горло, мужчина посчитает себя поцелованным фортуной.

Песок шуршал под тяжелыми подошвами, как кости его недругов.

– Ты ответишь. Разве я не обещал? – раздался рядом тихий ровный голос, но угроза, притаившаяся в нем, улавливалась инстинктивно, заставляла потеть и не дышать.

Все. Его точно казнят. Осталось встретить смерть достойно.

– Да, мой генерал.

– Поднимись, – последовал короткий приказ.

Немедленно вскочив, мужчина замер навытяжку, отрешенно уткнул взор в абстрактную точку перед собой.

Командующий развернулся. Его высокий силуэт, как огнем, опалил оранжевый свет из окна, очертил точеный профиль, внушительную фигуру, рельефные плечи, мускулистые руки, покрытые венами и шрамами; ладонь покоилась на эфесе сабли, а лицо скрывала тень. Генерал – живая легенда, с ним не сравниться, за ним не угнаться, некоторые пытались, где они теперь? Прах их носится по пустыне.

– Я готов услышать твою версию.

Отследив небрежный приглашающий жест, мужчина шагнул вперед и выложил на круглый стол запечатанный крафтовый пакет.

– Поставленная задача выполнена! – Он проклинал себя за изменившийся тон.

Генерал усмехнулся. Скверно. Каждый, кто бывал в этих стенах, быстро постигал элементарную истину – если ты не баба, а генерал тебе улыбается, плохи твои дела.

Затрещала бумага, из пакета выпали снимки, многостраничный отчет об операции и потрепанный блокнот с цветочным орнаментом на обложке. Командующий уселся за стол и ловким движением руки разложил портреты перед собой. Почти на всех была изображена молодая светловолосая девица, снятая с разных ракурсов, днем и ночью, в обществе кучерявого блондина и одна, в гражданской одежде и в боевом облачении.

Когда командир взялся за блокнот, подчиненный рискнул подать голос:

– Они под обложкой.

Гибкие пластинки, стянутые резинкой, были обнаружены немедленно. Такие желанные, долгожданные карты балансов. Генерал равнодушно убрал их обратно, выбрал один из портретов, где барышня в красной шубе надменно поджимала губы, и недолго изучал его.

– Та, которая быстрее тебя сообразила, что к чему?

– Да.

Командующий неспешно пролистал случайные страницы в блокноте. Закончив, он наградил тяжелым темным взглядом без пяти минут смертника и коротко изрек:

– Этого недостаточно.

Для того чтобы не сдохнуть сегодня.

По спине нерадивого подчиненного тек холодный пот. Мы хотим жить, разве не так? К тому же не все дела еще закончены, поэтому, резко втянув воздух, он решился нарушить субординацию, посмотрел на начальника в упор и с жаром процедил:

– Но в отличие от нее мне известно кое-что другое!

Молчание служило предложением продолжать. Не раздумывая ни секунды, мужчина упер кулаки в стол, подался вперед и начал рассказывать, не стесняясь иногда возбужденно жестикулировать. Глаза его светились надеждой, воодушевленным торжеством. Если уж и это не спасет его от расправы, он сам распорет себе живот.

Идею выслушали со всем вниманием, ни разу не перебили, его выводы приняли. Только не надо обольщаться! Командующий прозорлив, но тот, кто раз не оправдал доверия, второй шанс вряд ли получит.

Ожидание приговора затягивалось, генерал задумчиво рассматривал снимки, затем побледневшего от напряжения в общем-то полезного сотрудника, прикидывал что-то в уме и наконец проговорил:

– Попробуй. – Уголки губ дрогнули. – Хотя я и сомневаюсь в успехе.