Афган. Территория войны

Амин понимал – медлить нельзя! Он больше не хотел ждать удобного случая, чтобы выглядеть достойно при отстранении от власти Тараки. Да и перед кем выглядеть? Кремль хоть и продемонстрировал свои приоритеты, но будет заинтересован в дружеских отношениях с Афганистаном при любой власти. США явно не устраивала политика Тараки, и Амин готов к переговорам. Единственная помеха – сторонники сегодняшнего режима. Это и есть его основные враги.

Хабибу теперь все время находился в окружении Амина. Иногда выезжал с ним в машине сопровождения, иногда оставался во дворце «Делькуша», и тогда ему приходилось довольствоваться информацией, которой обменивались «коллеги». Сообщить что-то определенное он не мог. Игра перешла на другое поле, где игроками были уже официальные лица.

Из разговоров он узнал, что четыре министра: Гулябзой, Ватанджар, Сарвари и Маздурьяр, – опасаясь расправы, прибыли в советское посольство. Также обсуждали, что эта четверка все-таки решила избавиться от Амина. Вся атмосфера, которая окружала высший эшелон политиков НДПА, говорила о приближении того часа, когда афганский узел будет разрублен. И этот день наступил.

Амин и сопровождающие его лица на двух «мерседесах» направились в сторону Дома народов. Напряжение чувствовалось во всем. Было очевидно, что, только благодаря уговорам советской стороны, Амин поехал на встречу с Тараки. Когда машины прибыли на место, их встретил Тарун, он был в гражданской одежде и с автоматом наперевес. Из первой машины вышли Амин, его телохранитель Зирак и лейтенант царандоя. В сопровождении Таруна они направились во дворец. Вторая машина, где находился Хабибу, подъехала ближе к входу.

Через несколько минут раздались автоматные очереди. Из Харам-сарая[31] выбежал Амин, поддерживающий раненого телохранителя, быстро сел в машину охраны и приказал ехать в министерство обороны ДРА. По дороге Хабибу узнал из уст Амина, что произошло во дворце: поднявшись по лестнице первым, Тарун вышел на площадку, где был встречен автоматной очередью, Зирака ранили. Амин еще был на полпути к площадке, поэтому, подхватив раненого, успел выбежать из дворца.

Скорость, с которой начали разворачиваться последующие события, мешала Хабибу не только анализировать, но даже сосредоточиться. Поэтому он решил отпустить ситуацию. Все равно возможности передать что-либо в центр у него теперь не было. При чрезвычайном положении дворец покидали только по особому распоряжению. Значит, надо просто наблюдать за происходящим. Но наблюдать одно, а участвовать другое. Тем более, видя происходящее, он даже не всегда понимал, какие из его действий будут за кого.

А ситуация раскручивалась как заведенный волчок. После прибытия в генеральный штаб Амин переговорил по телефону с Тараки. Положив трубку, лидер Афганистана на минуту задумался, а потом дал приказ открыть огонь по зданию дворца «Делькуша», в котором кроме Амина и его сторонников находились советские военные советники. «Это не имеет значения», – сказал Тараки, когда ему об этом напомнили.

Все, находящиеся в тот момент рядом с Амином, взялись за оружие. Среди тех, кто занял оборону дворца, были и афганцы, и наши советники, и Хабибу, который уже и не знал кто он – афганский патриот или советский разведчик. Так все перепуталось за последние дни. Однако штурма не последовало. Президентская гвардия перешла на сторону Амина. Тогда Тараки распорядился поднять самолеты и нанести бомбовый удар по зданию дворца. Главком ВВС сообщил о приказе главы государства своему советнику.

– Что делать? – Такой вопрос задал генерал Орлов, доложив о приказе наверх.

– Как что делать? – удивился советник начальника генерального штаба генерал Костенко.

– Можно разом покончить с Амином.

– Смотря какой ценой. Во дворце наши советники. Воздержитесь от нанесения удара.

Радиоэфир был наполнен голосами адъютантов Тараки: «Первый просит помощи», – но помощь так и не пришла. Напротив, войска кабульского гарнизона, перешедшие на сторону Амина, блокировали резиденцию Тараки. Дипломатические переговоры между руководством СССР, советниками и Амином длились несколько часов.

* * *

Утром 15 сентября Бояринов получил из Москвы шифровку, в которой говорилось о необходимости привести отряд специального назначения «Зенит» в полную боевую готовность. Расположившись на заднем дворе советского посольства, они ждали приказа о начале операции по Амину. Из здания посольства вышел офицер безопасности подполковник Бахтурин и объявил пятнадцатиминутную готовность. В это же время военнослужащие советского батальона в Баграме заняли свои места в самолетах, они тоже ждали приказа, чтобы вылететь в Кабул для освобождения афганского лидера.