Афина

У детей глаза сияли. Они лезли обниматься, благодарили и хотели поиграть с новым набором, но строгий оглас отца их немного успокоил. Он тоже уже принёс подарки для детей и Балто. Кстати про моего четвероногого друга, ему надарили различных вкусняшей и игрушек так, что он улегся со всем своим богатством у выхода на балкон и уже посапывал. Устал, бедняга. Наелся, наигрался и уснул. Ну ничего, набор от Димы я спрятала в сумке, дома отдам.

Отгадать какой свёрток чей, не составило труда. Тот, что розовый с единорогами, подозрительно похожий на обертку моего подарка от Алисы, явно для дочери. А темно-синий с серебряными полосами для Кира. Внутри падарка Алисы был набор для изготовления бижутерии. Множество различных бусин и бисера разных цветов, нитки, лески, проволока, резинки, зацепки, замочки и так далее. Очень красивый набор, даже самой захотелось сесть и сделать себе какой-нибудь чокер. А вот у Кира был новый набор столярных инструментов для детей (то есть, небольших). Как дети радовались, весь дом слышал, наверное. Но за этой картиной было так приятно наблюдать. Мы с Димой переглянулись. У обоих было счастливое выражение лица.

— У меня и для тебя есть подарок, — тихо сказала я, смотря в эти потрясающие глаза грозового неба.

— Сперва я, если ты не против, — и он потянулся за свертком в сапфировой упаковке, перевязанному серебристой лентой. Этот подарок я и не заметила, хотя одного взгляда бы хватило, чтоб понять, для кого он, — надеюсь, угадал.

Я осторожно начала снимать ленту, потом аккуратно отрывать бумагу. Под ней оказалась коробка. Тоже синяя. Поднимала крышку я уже трясущимися руками, а она никак не хотела подниматься. Но спустя несколько секунд она сдалась и показала, что внутри. У меня вырвался вздох умиления. Две пары носков, одни — с оленями, вторые — с китом на внешней стороне лодыжки. Там же нашлась и кружка с фразой "Не унывай, просто пей чай" и коробка листового чая с бергамитом. Мой любимый чай, на минуточку. Как он об этом узнал, я так и не поняла. А ещё в коробке нашлась коробочка поменьше, бархатная. Мои глаза расширились, я их перевела на Диму. Он кивнул, будто говоря: " Смелее, это не кольцо". И я открыла. На подушечке из синего бархата лежал кулон в виде самолёта. Такой, о котором я часто думала. В этот момент я поняла, что он сам бы не угадал. По крайней мере, с кулоном точно.

— А кто про кулон проболтался? — почему-то шепотом спросила я. Мне кажется, или я часто использую шепот в его присутствии?

— Алиса. Мы как-то гуляли в центре, а над нами пролетал самолёт, вот она и сказала первое, что вспомнилось: "Афина очень самолёты любит". А я запомнил, — его мягкий, чаруюший голос действовал успокаивающе. Я протянула ему кулон и приподняла косы. Дима понял меня без слов, медленно забрал самолёт из моей руки и встал позади меня. Секунда, и подарок покачивается на моей шее.

— Спасибо, я правда очень хотела кулон с самолётом. Ты угадал. Да и со всем остальным тоже, — уже хихикала я, надевая носки с оленями, — Теперь моя очередь дарить подарки.

Пока я тянулась за свертком для отца семейства, дети убежали на кухню ставить чайник для торта. Точнее для чая, с которым будем есть торт. Увесистый подарочный пакет перекочевал на мои колени. Оттуда я достала коробку стального цвета, перевязанную бичевкой.

— Это тебе, — румянец залил моё лицо полностью, мне стало так жарко, что я сняла шарф, который все ещё висел на моей шее, — я тоже не знала, что тебе дарить, но, думаю, тебе это понравится.

— Оно мне уже нравится, — немного севшим голосом ответили мне. И он убрал бичовку, открыл коробку. Глаза мужчины расширились. Медленно, как в слоу-мо, он вытаскивает глянцевый, прозрачный кругляш со вставками. Это настенные часы, где вместо цифр: три, шесть, девять и двенадцать, идут фотографии с наших прогулок. На тройке — его дети, краснощекие и счастливые. Это наш поход в парк. На шестёрке — дети играют с Балто. Все тот же день. На девятке — Дима вместе с детьми в кафе, тоже одна из наших воскресных прогулок. А на двенадцати — наше совместное фото с последней встречи, которое я делала для своего блога. Мы тут похожи на семью, весёлые, обнимаемся, присев у Балто, чтоб его тоже было видно.

Дима переводит взгляд на меня, зрачки расширены. Но видно, что он хочет что-то сказать, но не решается.

— Не нравится? — немного расстроенный, но и с неменьшим переживанием, голос выдаёт моё волнение с головой.

— Это лучший подарок, который я получал. Спасибо, — и я выпадаю из реальности, когда его большие, сильные руки обнимают мою маленькую фигуру.

— Ух ты, какие красивые часы! Ты их сама сделала? — где-то, издалека, донёся дружный хор младших Люцци. Дима тут же отпустил меня.

— Да, решила, что вашему папе понравится. Я первый раз такое делала, но, думаю, получилось неплохо.

— У тебя талант, — авторитетно заявила Алиса. И мы все начали смеяться.

ГЛАВА 25