Афоризмы. Русские мыслители. От Ломоносова до Герцена

Люблю видеть людей, хранящих закон, нравы и обычаи праотцов своих… Согласись, друг мой, что Моисей был великий законодатель! Он так умел скрепить израильтян узами уставов, обрядов и обычаев, что без государя, Отечества и прав, рассыпанные по лицу земли, они все еще составляют народ.

Они заблуждаются… согласен! Но для чего мы, просвещенные, не столь постоянные в законе, основанном на истинах непреложных, как они в своем заблуждении? Вот что должно нас устыжать! Чем богаче еврей, тем строже и ненарушимее исполняет он даже малейшие обряды свои. У нас, напротив, богатство, смеясь, попирает златою стопою уставы веры и обычаи праотцов.

(Ф. Н. Глинка, 5, 1, Письма из Польши, 27 марта)

Государи живут лета , а народы столетия . – Все государственные постановления, однажды утвержденные, должны уподобляться древам, которые всякий может поливать и должен беречь, но которых никто не смеет рубить. Тогда под верной сению сих насажденных мудрыми правителями древ спокойно опочивать будет благоденствие народов. (Ф. Н. Глинка, 6, 3, Мысли)

Что есть конституция? – Неизменное государственное постановление, руководствующее правительство и сохраняющее права народа. (Ф. Н. Глинка, 6, 3, Мысли)

Закон есть посредник между Богом и Государем так, как Государь между законом и народом. (Ф. Н. Глинка, 6, 3, Мысли)

Даровать самое лучшее законодательство народу , не исправя прежде нравов его , все равно, что налить драгоценный напиток в нечистый сосуд. – Чем же исправляются нравы? – В детстве воспитанием

; а в прочих возрастах благоразумным порицанием. Первое не допускает до пороков, другое преследует, разит и гонит их из обществ. (Ф. Н. Глинка, 6, 3, Мысли)

Истинный друг человечества не кричит, не вопиет против законов и учрежденного порядка; но, сообразуясь с оными, делает столько добра, сколько может, а добра всегда и везде можно много сделать, была бы охота! (Ф. В. Булгарин, 1, 20)

Зачем Фемиды лик ваятели, пииты

С весами и мечом привыкли представлять?

Дан меч ей, чтоб разить невинность без защиты,

Весы, чтоб точный вес червонцев узнавать.

(П. А. Вяземский, 10)

Так должно быть и во всем: правительство открывает дорогу, частные люди находят удобнейшие способы ею пользоваться.

Не могу не заметить, что со времен восшествия на престол дома Романовых у нас правительство всегда впереди на поприще образованности и просвещения. Народ следует за ним всегда лениво, а иногда и неохотно.

(А. С. Пушкин, 23, Шоссе)

Куда не досягает меч законов, туда достает бич сатиры. (А. С. Пушкин, 27)

Мы пытались управлять людьми по всем возможным методам, и никак не могли их удовольствовать. Мы управляли ими с кротостью – они предались бесчинству. Мы употребили с ними великодушие – они воздали нам неблагодарностью. Мы прибегнули к мудрости – они нас надули. Мы постановили законы – они разнесли их на крючках. Мы принялись за строгость – они начали роптать и грозить бунтом. (О. И. Сенковский, 7)

Человечество, видно, так уж создано, что, как ни обороти его, все-таки законы не будут исполняться в точности. (О. И. Сенковский, 12, 4)

Самое то обстоятельство, что закон нарушен, ясно доказывает, что он приводится в исполнение, что он еще действует и имеется в виду. (О. И. Сенковский, 12, 4)

Сомнительно, чтоб внешние меры исправили кого-нибудь, но они держат в страхе – и цель достигнута. Уголовные законы составляются в пользу общества, а не в пользу преступника. (А. И. Герцен, 7, 3, 2)

Человек, вступающий в борьбу с обществом, – или правее его, и тогда он революционер, или общество правее его, и тогда он преступник и общество берет все меры, чтобы оградиться от него. (А. И. Герцен, 7, 3, 2)

Ничем люди не оскорбляются так, как неотысканием виновных; какой бы случай ни представился, люди считают себя обиженными, если некого обвинить – и, следственно, бранить, наказать. Обвинять гораздо легче, чем понять. Понять событие, преступление, несчастие чрезвычайно важно и совершенно противоположно решительным сентенциям строгих судей, понять – значит, в широком смысле слова, оправдать, восстановить: дело глубоко человеческое, но трудное и неказистое. (А. И. Герцен, 10)