Афоризмы. Русские мыслители. От Ломоносова до Герцена

Может ли быть пороком в частном человеке то, что почитается добродетелью в целом народе? Предрассудок сей, утвержденный демократической завистию некоторых философов, служит только к распространению низкого эгоизма. Бескорыстная мысль, что внуки будут уважены за имя, нами им переданное, не есть ли благороднейшая надежда человеческого сердца? (А. С. Пушкин, 9)

Уважение к именам, освященным славою, не есть подлость (как осмелился кто-то напечатать), но первый признак ума просвещенного. Позорить их дозволяется токмо ветреному невежеству, как некогда… одним хиосским жителям дозволено было пакостить всенародно. (А. С. Пушкин, 10)

Дикость, подлость и невежество не уважают прошедшего, пресмыкаясь пред одним настоящим. И у нас иной потомок Рюрика более дорожит звездою двоюродного дядюшки, чем историей своего дома, то есть историей отечества. И это ставите ему в достоинство! Конечно, есть достоинства выше знатности рода, именно: достоинство личное… Имена Минина и Ломоносова вдвоем перевесят, может быть, все наши старинные родословные. Но неужто потомкам их смешно было бы гордиться сими именами? (А. С. Пушкин, 21)

Если век может идти себе вперед, науки, философия и гражданственность могут усовершенствоваться и изменяться, – то поэзия остается на одном месте, не стареет и не изменяется. Цель ее одна, средства те же… Произведения истинных поэтов остаются свежи и вечно юны. (А. С. Пушкин, 22)

…Не могу представить себе ничего глупее, напыщеннее и невежественнее вашего беспристрастного потомства!.. (О. И. Сенковский, 7)

Друзья, странна мне юность наша:

У ней все было наобум!

(Н. М. Языков, 23)

Надобно пройти долгую, долгую жизнь, мятежную, полную страстей и мечтаний, горьких опытов и долгой думы, чтоб понять это ощущение, которое производит вид старого дома, где каждая комната, стул, зеркало напоминают нам происшествия детства. Это явление объяснить трудно, но оно действительно существует, и всякий испытал его на себе. Может быть, в детстве мы больше мыслим и чувствуем, нежели сколько обыкновенно полагают; только этих мыслей, этих чувств мы не в состоянии обозначить словами, и оттого забываем их. Может быть, эти происшествия внутренней жизни остаются прикованными к вещественным предметам, которые окружали нас в детстве и которые служат для нас такими же знаками мыслей, какими слова в обыкновенной жизни. (В. Ф. Одоевский, 1)

…Новое поколение родилось после старого и… оно в общем счете жизни человечества старее старого, и потому раньше старого стало жить и чувствовать. (В. Ф. Одоевский, 4)

…И слава дедов перешла

В уста правдивые потомков.

(Д. В. Веневитинов, 4)

Два венца ожидают нас: один за наши собственные скорби, другой за детей наших. (Игнатий, 7, 39)

Человек должен целую жизнь воспитываться, но есть эпоха, после которой его не должно воспитывать. (А. И. Герцен, 1, 1, 6)

Кто не знает старинной приметы, что дети, слишком много обещающие, редко много исполняют. Отчего это? Неужели силы у человека развиваются в таком определенном количестве, что если они потребятся в молодости, так к совершеннолетию ничего не останется? (А. И. Герцен, 1, 1, 7)

Старые мозги труднее двигать, чем города и народы, – новый ум на них не действует. Особенно трудно двигать нравственных людей, знающих, что они нравственны и честны. (А. И. Герцен, 5, 1)

Никто не может стать настолько выше своего века, чтобы совершенно выйти из него… (А. И. Герцен, 6, 3)

Человек настоящего времени стоит на горе и разом обнимает обширный вид, но проложившему дорогу на гору вид этот раскрывался мало-помалу… Юное поколение, легко взнесшееся на раменах гениального мыслителя, не имеет уже к горе ни той любви, ни того уважения: для него она прошедшее . (А. И. Герцен, 6, 3)

В истории поздно приходящим – не кости, а сочные плоды. (А. И. Герцен, 6, 4)

Бедные промежуточные поколения – они погибают на полдороге обыкновенно, изнуряясь лихорадочным состоянием; поколения выморочные, не принадлежащие ни к тому, ни к другому миру, они несут всю тягость зла прошедшего и отлучены от всех благ будущего. Новый мир забудет их, как забывает радостный путник, приехавший в свою семью, верблюда, который нес все достояние его и пал на пути. (А. И. Герцен, 8, 4)

…Старость не меньше юности протаптывает свои следы на всем окружающем. (А. И. Герцен, 9, 4, 26)

Наследство имеет в себе сторону глубоко безнравственную: оно искажает законную печаль о потере близкого лица введением во владение его вещами. (А. И. Герцен, 9, 4, 31)