Ага, влюбился!

Я даже попятилась под его взглядом. Эти светло-серые глаза ещё никогда не смотрели на меня так холодно и обжигающе одновременно. Хотелось сбежать, провалиться сквозь землю или быстро сказать что-то, чтобы всё исправить. Но слова не шли. Вроде бы научилась уже говорить в любых ситуациях, а тут раз – и снова голос дал сбой, а язык не слушался.

Я стояла и с ужасом смотрела, как Женька широкими шагами приближается ко мне, словно хищник к своей жертве.

А дальше случилось что-то совершенно дикое для меня.

Женька в одну секунду оказался рядом, словно телепортировался ко мне.

– Слушай, ты! – Он навис надо мной, и я хотела отступить ещё хоть немного назад, но широкие ладони легли на мои плечи и сжали их, не давая сдвинуться с места. – Отвали от меня, Ворона! И подружке своей сумасшедшей скажи, чтоб не лезла, ясно? Или это всё – твоя идея?

Я замотала головой. Говорить хотелось, но я не могла. Стоило бы сразу оттолкнуть Женьку и сбежать, я чувствовала, как краснеют от стыда щёки и как начинает щипать в глазах. Но оттолкнуть – не по силам, а отпускать он не намерен, поскольку явно ещё не всё мне высказал.

Плакать нельзя! Всё ужасно несправедливо, но надо держаться!

– Вот чего тебе надо? – продолжал вопрошать разгневанный парень, всё также угрожающе нависая надо мной и буравя холодным взглядом. – Я ж тебя не трогаю. Отсел подальше даже, чтоб не видеть лишний раз. Вот что ты лезешь? Влюбилась, что ли? Так тебе никто, кроме Артёма твоего, не светит!

Эта фраза меня разозлила. Можно подумать, Артём чем-то хуже него! И, можно подумать, я могла бы влюбиться в такого глупого и противного типа, как он, Женька!

Я представила, что он разнесёт это по всей школе… Что типа я влюбилась в него и подсылаю Олю отваживать от него девчонок.

Это разозлило и отрезвило меня.

Отсел он от меня! Это Оля просто ругалась на нас уже так, что его все учителя стали контролировать, чтоб подальше от меня садился!

Разозлившись, руками уперлась ему в грудь и попыталась оттолкнуть, на что он усмехнулся:

– Что, силёнок-то нет, Ворона?

– Конечно, – отозвалась я зло, хоть голос и прозвучал жалко. Зато хоть прозвучал – уже победа! – Я ж не торчу все вечера в тренажёрках, как твоя Элина!

Это вышло само. Честно. Про Элину вообще не хотела… Просто представила, что он привык к физически сильным девушкам, раз водится с ней. Если её так схватил бы, наверняка получил бы достойный отпор. И ему это, может, даже в ней нравилось, но лично я не стеснялась того, что слабая. И, как говорила Оля, это тощей Элине стоило нарастить мышечную массу, чтобы хоть как-то обозначилась фигура, а со мной и так всё было в порядке.

Но всё равно сейчас не стоило про неё говорить! Теперь всё выглядело ещё более паршиво.

Я уставилась на отворот Женькиного школьного пиджака, чтобы только не смотреть парню в глаза.

– Так и думал, – хмыкнул он. – Можешь бросать своего Артёма, если ты с ним, чтобы позлить меня. Мне, видишь ли, пофиг.

Чтобы позлить его? Надо ж, какое самомнение!

– Отпусти, – я решительно дёрнула плечом, показывая, что мне неприятно, но решение отпускать ли меня, оставалось за Карповым.

– А если нет, то что? – спросил он, и в голосе послышалась знакомая издёвка, которой я даже обрадовалась, поскольку в ней не было злости и холода. Она звучала так привычно, что я успокоилась: всё нормально, всё как прежде.

Но я не знала, что ответить.

Ничего. Ничего не будет, если он не отпустит меня. К тому же всё равно мне не вырваться, разве что если не зарядить ему коленом между ног, но это как-то уж чересчур, ведь Женька не нёс мне реальной угрозы.

Нерешительно подняла взгляд и уставилась на парня, замерев от удивления. Он смеялся. Вернее, его глаза смеялись. Озорно так, насмешливо, с тенью любопытства.

Неужели думает, что рассекретил меня? Раскусил типа, что влюбилась и что с Артёмом дружу «для него»?

Я растерянно смотрела на него и вдруг ощутила, что ненавистные смеющиеся глаза становятся ближе. Медленно, как в каком-то неторопливом сне, Женька наклонялся ко мне, крепко удерживая, а я испуганно втягивала голову в плечи, чтобы хоть как-то сохранять расстояние от его лица.

Больше всего я боялась, что он поцелует. По-настоящему, так, как я пока ни с кем не целовалась, и потому замерла и зажмурилась, поняв, что дальше голову втягивать некуда. Этот противный парень, который, как верно всё-таки заметила Оля, испортил мне всю школьную жизнь, мог сейчас в одночасье испортить и личную: не хотелось бы, чтобы первый поцелуй случился именно с ним и именно так. Хотя, про «именно так» – лишнее уточнение. Первый поцелуй не должен был быть с Карповым никогда и никак!

Что он хотел сделать, осталось для меня тайной, поскольку ситуацию спасла Оля, которая взяла и просто врезала Карпову по голове учебником по геометрии. Действенный, с первого класса не одним поколением проверенный способ!

Я замерла, услышав удар, а Женька – ощутив его.

Распахнув глаза, я встретилась с его взглядом, хмурым и каким-то разочарованным.

Карпов обернулся на Олю, и та сказала ему недовольно и строго:

– А ну, не лапьНичку! – и пригрозила учебником.