Агасфер. В полном отрыве

Для Генерального консула России Василия Константиновича Клейменова истинная служба Павлова в Шанхае не была секретом. Клейменов прекрасно понимал, что с появлением Павлова под крышей консульства поселилась и активно действует как армейская, так и дипломатическая резидентура России. И хотя Василий Константинович не ставил, в отличие от русского военного агента полковника Дессино, «подножек» коллеге, принял он его без особого восторга.

Дело в том, что Русско-японская война заставила работать местную консульскую службу в особом, напряженном режиме. Китайское население Шанхая откровенно недолюбливало европейцев, именуя их не иначе, как «белыми дьяволами». К русской же диаспоре Шанхая, благодаря активизации здесь японцев, отношение и вовсе было скверным. Консульство России, нашедшее в Шанхае приют на территории Французской концессии, было буквально завалено жалобами русского населения на агрессивное поведение китайцев – но мало что могло предпринять для их защиты. Местная полиция Концессии, именуемая Муниципальной гвардией, почти всплошную состояла из вьетнамцев. А те, попав под пропагандистский антирусский прессинг японцев, относились к русским более чем прохладно. Дело дошло до того, что специальным распоряжением Клейменова сотрудникам консульства «категорически не рекомендовалось без особой на то необходимости» появляться на улицах Шанхая не только в темное время суток, но и днем.

Не прошло мимо внимания хозяйничающих в Шанхае с начала войны с Россией японцев и появление здесь действительного статского советника Павлова. За ним было установлено плотное наблюдение. Под это наблюдение автоматически попал и весь персонал русского консульства.

Вот и нынче, передавая Павлову «горячий привет» (что означало предложение встретиться) от французского коллеги, Клейменов наперед знал, что соображения безопасности потребуют дать Павлову автомобиль. Последний автомобиль консульства – ибо два предыдущих попали в странные аварии и вышли из строя.

Поерзав в кресле, Клейменов несколько смущенно предложил резиденту:

– Хм… Александр Иванович, голубчик! Уж коли есть у вас возникла надобность с французом встретиться – не попросите ли у мсье Шарля его консульское авто? Французские моторы местные бандиты пока пропускают беспрепятственно, гм… Стекол не бьют, не мародерствуют на глазах у полиции… Тем более что он сам, насколько я понимаю, приглашает…

Павлов понимающе улыбнулся:

– Хорошо, Василий Константинович, я перезвоню. Хотя, между нами говоря, сия встреча не ему, а мне потребна!

– Ну, коли так – берите, – вздохнул консул.

– Нет-нет, вы правы! Я протелефонирую мсье Шарлю! – решительно произнес Павлов и кивнул на телефонный аппарат. – Вы позволите?

Через час перед зданием Русского консульства появился закрытый черный «рено» с флажком Франции на капоте. Сбежав по ступенькам невысокого крыльца, Павлов поспешно нырнул в автомобиль, не дожидаясь шофера, начавшего не торопясь выбираться из машины – чтобы распахнуть дверцу.

Французский консул встретил русского резидента приветливо, протестующее махнул рукой, когда тот начал извиняться за то, что «вовсе на шею сел».

– Я все понимаю, мсье Павлов! Японцы совсем обнаглели! А Франция, все-таки, нейтральная страна. Скрипят обезьяны зубками, а терпят! Садитесь, дорогой друг! Бокал вина?

– Благодарю, пока не стоит. Насколько я понимаю, мсье Шарль, ваш «горячий привет» означает, что из Токио прибыл наш общий друг, мсье Бале?

– Совершенно верно! И, насколько я понимаю, с горячими новостями – настолько горячими, что попросил меня устроить с вами немедленную встречу! Прошу, дружище, я провожу вас в «переговорную»! И немедленно пошлю за Франсуа…

⁂

На сей раз Франсуа Бале не стал изображать ленивую истому – он ворвался в переговорную французского консульства как вихрь.

Мужчины пожали друг другу руки, присели в кресла у камина, напротив друг друга. Журналист положил на колени раскрытый бювар с записями, в который время от времени заглядывал.

– Есть новости, господин консул, – без предисловия начал журналист. – Плохие они или хорошие – я предоставляю судить вам, мсье! Итак, во время последней поездки в Японию мне удалось добиться встречи с заместителем главы генерального штаба армии Японии, виконтом Кодама Гэнтаро – ныне у него генеральский чин. Судя по моим прежним записям, Кодама играл важную роль в ориентировании японской политики на войну с Россией. Нынче он – первый, образно говоря, «голубь мира» в правительстве и гэнро[142] Японии. Надеюсь, вы знаете, мсье, что такое гэнро?

Павлов молча кивнул, делая пометки в своем блокноте.

– Не тратьте понапрасну времени на записи, мсье Павлов, – заметил француз. – Как и раньше, я предоставлю вам подробный письменный отчет. Так вот: он был в числе тех, кто остался весьма недоволен отказом правительства Японии на посредничество Франции в мирных переговорах с Россией!

– Посредничество Франции? – поднял на собеседника удивленный взгляд Павлов.