Агент Абвера

План действий заключался в следующем: Демьянов откомандировывается в распоряжение штаба 1-го Белорусского фронта в Минск, там его встречает начальник разведотдела Чекмазов, поставленный в известность о проведении операции. Эйтингон, Абель и Маклярский со старшим оперуполномоченным Щорсом выезжают в подмосковные лагеря немецких военнопленных, где из завербованных формируют ложную группу из пятнадцати человек во главе со старшим офицером и под охраной взвода автоматчиков ОМСБОН отправляются к назначенному месту.

По прибытию группа скрытно размещается в лесу, где переобмундировывается, Эйтингон встречается в обусловленном месте с «Гейне», и операция начинается.

Разошлись поздним вечером, с утра назначенные лица выехали в лагеря. Спустя еще несколько дней ложную группу сформировали под началом некого подполковника Шерхорна. Это был лет сорока пяти, сухощавый офицер, награжденный двумя Железными крестами.

По результатам работы с ним Щорс представил Судоплатову рапорт, в котором значилось: «Военнопленный подполковник Шерхорн Генрих, 1897 года рождения, уроженец города Аппелерен. Проживал в Шаумбурге по Вессералле. Здесь же проживает его семья. Кадровый офицер, по профессии администратор коммунального хозяйства, командир 36-го полка 286-й дивизии тыловой охраны.

Эйтингон Наум Исаакович (6 декабря 1899, Шклов, Могилёвская губерния — 3 мая 1981, Москва)

Взят в плен 09.07.1944 года в районе Минска, член НСДАП с 1933 года. Настроен пессимистично. В победу Германии не верит. Органами государственной безопасности подполковник Генрих Шерхорн был завербован, и ему присвоен псевдоним ”Шубин”».

Щорс был молодым, подающим надежды оперработником и внуком легендарного начдива Красной Армии Николая Щорса, погибшего в Гражданскую войну.

…Спустя еще час, дав длинный гудок, состав стал замедлять ход и, гремя стрелками, втягиваться на сожженную окраину Минска. Потянулись закопченные остовы домов, покореженный металл и развалины. Миновав окраину, состав вкатился на одну из платформ лежавшего в руинах вокзала (по вагонам прошел лязг сцепок), остановился.

Распрощавшись с попутчиками, Демьянов прихватил вещмешок, спустился на перрон, закурил, огляделся и пошагал к вокзальной пристройке с надписью «Комендатура». Там его встретил порученец начальника штаба фронта, через несколько минут от комендатуры, урча мотором, отъехал «джип» с брезентовым верхом.

А тем временем с одной из последних теплушек состава выгружалась группа Эйтингона. Слышались негромкие команды и шарканье сапог.

Офицеры сели в камуфлированную «эмку», остальные — в две затянутые брезентом полуторки. Машины углубились в городские развалины, бывшие когда-то жилыми кварталами, площадями и улицами.

— Что натворили, подлецы, — сказал, наблюдая в окошко автомобиля Маклярский.

— Всё придется отстраивать заново, — добавил сидевший рядом Абель.

Оставив позади город, выехали на испятнанную воронками трассу Минск — Могилев. Сидевший за рулем капитан войсковой разведки по фамилии Лесик прибавил скорость.

По обе стороны автострады стояла на обочинах и валялась в кюветах брошенная фашистами техника, в заросших репейником полях ржавели подбитые самоходки и танки, рыжели брустверы окопов и траншей. Оттуда наносило запахом падали. Изредка встречались понуро бредущие навстречу колонны пленных под охраной.

— А как вам здесь? — повернул Лесик голову к Эйтингону.

— Совсем другая картина, — кивнул козырьком майор госбезопасности.

— Просто душа радуется, — добавили сзади.

— В боях за Минск, по первым подсчетам, немцы потеряли около семидесяти тысяч убитыми, более тридцати тысяч взяты в плен, среди них двенадцать генералов, — переключил скорость Лесик.

— Не за горами и логово[123], — сказал Эйтингон, все замолчали.

Переехав вброд неширокую светлую реку, оставили позади Смиловичи, а когда миновали остатки небольшого городка Червень, старший группы разрешил короткую остановку в придорожной роще.

— Десять минут на перекур и оправку! — дал команду командир ОМСБОНа майор Борисов. Это был лет тридцати приземистый крепыш, в прошлом фронтовой разведчик.

Неделю назад со своим взводом майор принимал участие в захвате группы диверсантов, имевших задание уничтожить Сталина. Операция в режиме повышенной секретности разрабатывалась службой Имперской безопасности[124] и состояла в переброске специально подготовленных агентов в глубокий советский тыл, с проникновением тех в столицу и расстрелом автомобиля вождя из реактивного переносного оружия «Панцеркнакке».

Однако операция была обречена на провал. Произошла утечка информации — в руки советской контрразведки попали материалы по псковской разведшколе «Цеппелин», полученные при захвате объекта партизанами. Из них стало ясно, что в школе шла подготовка диверсанта с очень важным заданием. Информацию взяла в разработку военная контрразведка «СМЕРШ».