Агент ФБР в Кремле. Успех операции «Соло»

В штаб-квартире ввели новые меры безопасности: еще больше ограничили круг лиц внутри ФБР, имевших доступ к отчетам по операции «Соло», а также круг лиц, вообще о ней знавших. Установили новую систему подотчетности, которая в случае возможной утечки позволяла определить любого, кто знал о «Соло». До этого случая, если Моррис, выполнив задание, приземлялся в Лос-Анджелесе, Сан-Франциско, Сиэтле или Бостоне, Бойл отправлялся в местное отделение ФБР и оттуда передавал предварительный отчет. Теперь штаб-квартира издала распоряжение: за исключением чрезвычайных случаев отчеты по операции «Соло» разрешалось передавать только из отделений в Чикаго и Нью-Йорке. Штаб-квартира поручила сообщить Моррису и Джеку об этих и других новых мерах предосторожности.

Успокоившись, если не полностью избавившись от опасений, братья решили продолжать работу.

* * *

Весь коммунистический мир был потрясен, когда в октябре 1964 года советская партийная верхушка неожиданно сместила Хрущева. Холл тотчас же отправил Морриса со срочной миссией в Москву, чтобы понять, что же произошло и как этот переворот может повлиять на судьбу американской компартии. Советские лидеры, включая Брежнева, не ожидали Морриса, но все же нашли время, чтобы полно и откровенно его проинформировать. Они вменяли в вину Хрущеву многочисленные безрассудные и вредные поступки. Одним из них было его импульсивное обещание финансировать строительство Асуанской плотины в Египте.

– Он распоряжался национальным достоянием, как своими карманными деньгами, – сказал Брежнев. – Его донкихотская аграрная политика, вроде дорогостоящих попыток выращивать кукурузу на сибирской целине, словно бы это были плодородные угодья Айовы, потерпела полный крах. Его промышленная политика разрушила экономику. А его безумная кубинская авантюра едва не спровоцировала ядерную войну и всеобщую катастрофу.

Новое «коллективное руководство», сменившее Хрущева, намеревалось оживить советскую экономику, особенно сельское хозяйство. Моррис, однако, не увидел признаков того, что ожидаются какие-либо крупные перемены во внешней политике. Суслов еще более укрепил свое положение главы Идеологического отдела Центрального Комитета, а Пономарев уверенно чувствовал себя на своем посту в Международном отделе. Они сказали Моррису, что Холл и американская компартия могут и впредь рассчитывать на финансовую и политическую поддержку Советского Союза.

Моррис вернулся в Москву в декабре 1964 года и еще раз приехал туда весной 1965 года, на этот раз вместе с Евой. Оба раза в ходе визита в Москву они скопировали или сделали обширные выписки из секретных документов, которые Советы доверительно предоставляли Моррису для изучения. Один из таких документов содержал подробный отчет о советско-китайских переговорах, проходивших в Москве в ноябре 1964 года.

В начале дискуссии Чжоу Эньлай заявил:

– Мы говорим с вами как с победителями, поскольку считаем, что устранение Хрущева произошло благодаря усилиям истинных марксистов-ленинцев.

Премьер Алексей Косыгин, Брежнев и Суслов последовательно отвечали, что смещение Хрущева не внесло перемен в политику Советского Союза.

– Вы измените свою программу, делающую упор на мирное сосуществование? – спросил Чжоу Эньлай.

– Нет, – ответил Брежнев.

– В таком случае, нам нечего обсуждать, – заявил Чжоу Эньлай. – Мы полагали, что после устранения Хрущева вы, по крайней мере, не будете цепляться за ошибочные решения XX и XXII съездов.

– Дорогие товарищи из Компартии Китая, давайте попробуем забыть прошлое, – предложил Брежнев. – Давайте представим, что мы начинаем строить наши отношения с чистого листа. Наша задача – отыскать пути и средства, чтобы преодолеть раскол и восстановить единство внутри социалистического лагеря.

– Ну что ж, поскольку нам очевидно, что никаких перемен в Советском Союзе не произошло, то и обсуждать нечего; грубо говоря, данная дискуссия бесполезна, – сказал Чжоу Эньлай.

На все попытки примирения, предпринятые Брежневым, он отвечал:

– Если вы будете продолжать вести прежнюю линию, вас ожидает судьба Хрущева. Ясно, что никакое соглашение между Коммунистической партией Китая и Коммунистической партией Советского Союза невозможно. Вы – послушный инструмент американского империализма.

Брежнев прервал его:

– К чему такие безответственные обвинения? Вы клевещете не только на нашу партию, но и на наше правительство и народ.

Чжоу Эньлай, ничуть не смутившись, продолжал:

– А разве не об этом говорит тот факт, что товарищ Косыгин пожимал руку послу США, который представляет здесь американский империализм? Вы, руководители Коммунистической партии Советского Союза, отказываетесь от борьбы с американским империализмом. Вы скачете с американским империализмом в одной упряжке и по одному пути.

Все замолчали, в замешательстве от происшедшей перебранки. К концу переговоров Советам не удалось выжать из китайцев даже согласия продолжить консультации. Суслов охарактеризовал Моррису эту встречу как «ужасную».

* * *