Агент ФБР в Кремле. Успех операции «Соло»

Директор ФБР Кларенс Келли, уже сложив с себя полномочия по ежедневному контролю «Соло», продолжал внимательно наблюдать за операцией и немало восхищался Моррисом и Евой, даже не будучи с ними знакомым. 13 января 1978 года, в ходе одного из последних официальных мероприятий перед своей отставкой, Келли приехал в Чикаго, чтобы лично поблагодарить Морриса и Еву от имени ФБР и Соединенных Штатов. Его очевидная искренность и то, что сам он ничего от поездки не выгадывал, тронули Морриса. С интервалом всего в несколько месяцев его лично потрудились приветствовать председатель КГБ и директор ФБР.

В марте Стейнбек встревожил Бойла и Лэнтри. Комиссии Конгресса в поисках незаконных операций продолжали добиваться доступа к досье ФБР, и, для того чтобы комиссия не нащупала данных по операции «Соло», Стейнбек рассказал о ней трем конгрессменам. Те поклялись молчать, но теперь об операции стало известно по крайней мере десятерым людям с Капитолийского холма.

В апреле «Нью-Йорк таймс" опубликовала колонку с фактами, которые хотя и не компрометировали «Соло», однако могли исходить только от знающих о ней людей. Посвященный в ход операции специальный агент из Нью-Йорка находился под следствием в министерстве юстиции, и Лэнтри предположил, что в газетной колонке содержалось его замаскированное предупреждение – «отстаньте от меня, не то последует новая утечка». Затем Лэнтри и Бойл узнали от Стейнбека, что первого мая 1978 года тот же агент давал показания на закрытой сессии комитета Сената по разведке. Стейнбек не знал, что именно рассказал агент, но он получил приказ явиться четвертого мая на обсуждение в комитете незаконных действий ФБР в ходе операции «Соло».

Конечно, Бойл и Лэнтри совершили множество действий, которые при желании могли считаться незаконными, Они добывали под фальшивыми предлогами медицинские рецепты и авиабилеты, подкупали иммиграционных и таможенных чиновников, чтобы те беспрепятственно пропускали в страну людей, путешествующих под фальшивыми именами по подложным паспортам.

Много лет подряд от лица Морриса и Джека они заполняли не соответствующие действительности налоговые декларации. Так как Моррис и Джек работали на правительство, ФБР установило им жалованье и настаивало, чтобы они платили с этого таинственного дохода налог. Лэнтри поинтересовался:

– Как мы объясним источник дохода?

Из штаб-квартиры незамедлительно ответили:

– Это ваша проблема.

Лэнтри решил ее очень просто: получив чек от кассира одного дружественного банка, он прикинул, сколько Джек задолжал по налогам, и отправил эти данные в финансовое управление без всяких объяснений. Бойл заплатил налоги Морриса с более сложными ухищрениями, но так же успешно.

Лэнтри с Бойлом не раз нарушали закон, участвуя в тайной транспортировке, укрывательстве и расходовании многих миллионов незаконных долларов (к 1978 году общая сумма достигала 26 миллионов), с которых налоги уплачены не были.

Разумеется, Бойл и Лэнтри не допускали в своих действиях никакого криминала, и никто из них не получил личной выгоды. Никто также не пострадал, кроме признанных врагов США, ведущих тайную войну против Америки. Обвинять Бойла и Лэнтри в нарушении закона из-за того, что они выполняли свой долг в соответствии с одобренной президентами Америки политикой, – все равно что насмехаться над законом. Но в сложившемся политическом климате не было абсолютной уверенности, что какая-нибудь комиссия или прокурор, ищущие славы и известности, получив шанс, не попытаются посмеяться над законом. Бойл и Лэнтри смогут защититься, только если власти и суд разрешат обнародовать подробный отчет о деятельности «Соло». В любом случае, издержки будут огромными.

* * *

Приблизительно в одно и то же время в офисах Чикаго и Нью-Йорка появились агенты из штаб-квартиры и показали Бойлу и Лэнтри письмо. Никто не имел права оставить его у себя или снять копию. Оригинал должен был остаться в министерстве юстиции, а копия – в штаб-квартире ФБР. Но если возникнет необходимость, письмо можно будет изъять.

Письмо было от генерального прокурора Гриффина Белла. Оно гарантировало Бойлу и Лэнтри неприкосновенность и защиту от обвинений по любым действиям в ходе операции «Соло». Никто не просил Белла этого делать. Он сам понял важность «Соло» и по своей инициативе сделал то, что счел верным для США, не думая о какой-нибудь политической или личной выгоде.

Бойл рассказывал:

– В то время мы больше боялись своих приятелей из Конгресса и прессы, чем врагов, так что это письмо согрело нам душу. Мы глубоко признательны Гриффину Беллу за его благородный жест. Теперь я жалею лишь о том, что не смог сохранить копию.