Агент Низа

Да, они прожили вместе несколько тысяч дней, исключая краткий период, когда семь лет назад Бельфагор влез в такие скандальные долги, что вынужден был заложить Гнома в ломбард. Следующие три сезона следует признать наиболее интересным периодом в жизни Мистера Приапа. Из ломбарда его выкупил шарманщик и возил по провинциальным ярмаркам, пока уродец не потерял терпение. Проявилось нетерпение в том, что он перерезал горло своему хозяину, обесчестил его дочь и украл значительную сумму наличными. Сбежав, он пристал к шайке бандитов, где, используя свои таланты, ловкость, силу и рост ребенка, прослыл тем, что участвовал в нескольких дерзких ограблениях, из которых самыми громкими были кража британской короны и черного чемоданчика президента США, воспользовавшись которым можно было при желании взорвать всю Солнечную Систему. А потом Приап влип. Женщина, на которую он положил глаз, оказалась агенткой Интерпола, так что он даже не заметил, когда чемоданчик вернули президенту, корону королеве, а сам он оказался в достойной сожаления ситуации. Одиннадцать государств домогались его выдачи, правда, в десяти смертная казнь была отменена, но все говорило за то, что Интерпол (в конце концов, чего хорошего можно ожидать от полиции?) выдаст его именно этому одиннадцатому. К счастью, о Гноме вспомнил Бельфагор, который неожиданно «вылез из грязи в князи» и, получив кредиты на организацию Школы упырей, вновь твердо встал на копытца. Вначале он умело подотравил карлика, а когда тот попал в тюремный лазарет, организовал ему бегство в машине с грязным бельем. Эта операция стоила карьеры двум вице-министрам полиции, а Гном вместо камеры смертников получил приятную ямку в Ледяном Замке, куда раз в месяц ему приводили девочек из лучших агентств по торговле живым товаром, дабы он мог вволю удовлетворять свои вырожденческие страсти и оправдывать свое прозвище.

«Факт, Бельфагор – мой благодетель!» – теплая слеза стекла по щеке Мистера Приапа. Он поудобнее уселся у монитора. Одной рукой поправил контрастность, другой потянулся за бумагой и ручкой.

Отличники Центральной Школы упырей составляли череду наиболее паскудных отбросов нашей цивилизации. На их фоне Дракула действительно мог сойти за благородного аристократа, Франкенштейн – за боевого офицера, а Русалка – за американскую леди. Всю компанию выстроили в коридоре между кабинетом пыток и музеем ужасов, где, в частности, экспонировались палец Каина, пятка Ахиллеса и отдельные детали наиболее знаменитых убийц-сладострастников – от Ландрю до вампира из Шленска (как все это Бельфагор раздобыл – дело темное).

Первым стоял тип, у которого вместо физиономии был кусочек гладкой кожи с двумя малюсенькими щелками. Это могло ассоциироваться с любой частью тела, только не с лицом. Индивидуума звали Фантомасом. Рядом, в короткой пелеринке, напрягая грудь, пыжился Гипермен, паранойяльная карикатура Супермена, что-то наподобие индюшки, скрещенной с Боингом-53. За ним, в вытертых джинсах, с руками, покрытыми точечками уколов, стоял Черный Тигр – субъект, который казался типичным наркоманом, если бы не кошачья морда и маленький, непрестанно шевелящийся хвостик. Дальше, вся в бинтах, покачивалась мумия, сопровождаемая двумя черными кошками и одним скарабеем величиной с черепаху. Следующая из отличниц могла вызвать лишь отвращение. Представьте себе высохшего осьминога, насаженного на туловище гигантской глисты. Имя «Женщина-глиста» только в малой степени может охарактеризовать ее оригинальную красоту.

«На конспиративную работу при такой внешности, – подумал Мефф, – она, пожалуй, не подойдет, но, кто знает, какие задания содержатся в следующем дядином письме?»

– Вот наилучшие из наихудших, – гордо заявил ректор, – упыри, для которых нет ничего невозможного. Фантомасик, продемонстрируй!

Безликое страховидло сделало шаг вперед. И тут же его маска превратилась в прекрасно знакомую физиономию синьора Дьябло.

– Каждый, словно в зеркале, видит в нем себя. Двойник по требованию! Теперь ты, мальчик, – обратился он к Гипермену. Пелеринка закачалась. Толстяк поднялся на полметра над землей и принялся издавать пронзительные писки. – Живой эхозонд. Локализует объекты, которые не может засечь даже радар.

Пришла очередь Черного Тигра. Оказалось, он вовсе не был наркоманом. Точечки являлись элементом его кошачьей внешности, а также результатом спорадических инъекций глюкозы, которую он принимал в целях укрепления здоровья. Фаусон пытался сообразить, что может делать человек-кот, когда дверь раскрылась и в коридор вошла одна из лаек. При виде паноптикума уродств она завыла и кинулась бежать. Только того и ждал Черный Тигр. Он кошачьим движением вытащил из полости рта искусственные челюсти и кинул вслед животному. Челюсти защелкнулись на шее пса. Раздался предсмертный вой. Тигр хлопнул в ладоши и челюсти, словно верный сокол, вернулись на место постоянного пребывания.

В это время разбинтовалась мумия. Фаусон почувствовал приятное тепло. Она была прекрасна и напоминала древнеегипетскую скульптуру Нефертити.