Агент возмездия

Усевшись поудобнее в кресло, я открыла газету и в центре второй страницы увидела две фотографии – Элен Муаре и воспитанниц пансиона благородных девиц. Стала читать статью, но с первого раза ничего не поняла. Может, пропустила какой-то абзац? Перечитав во второй раз статью, я почувствовала себя обманутой. Светка переложила на газетный язык интервью, которое дала пожилая француженка московской тележурналистке, и добавила краткую историческую справку о пансионе благородных девиц, в котором воспитывалась Мария Ивановна Круглова. Кажется, статья была написана исключительно для Элен Муаре, чтобы старушка со спокойной душой отбыла отсюда во Францию. Ни слова не было сказано о том, какие перемены грядут по адресу: Стрелковая, семнадцать. Петина даже не думала поднимать злободневный вопрос. Она использовала мои материалы по своему усмотрению. Хорошо, что я денег за них у нее не взяла.

Я еще не успела отойти от этих впечатлений, как мне позвонила Самойленко.

– Здравствуйте, Полина Андреевна! Я хочу вам кое-что рассказать. Сегодня у нас работает бригада, которая в спешке красит фасад. Это так ужасно! Нет, не подумайте, что цвет краски мне не понравился или строители халтурят. Дело совсем в другом, – было слышно, что Анна Петровна сглотнула ком, подступивший к горлу. – Для текущего ремонта фасада денег не было, а для этого очковтирательства средства мигом нашлись. Не удивлюсь, если их выделил тот, кто заинтересован в сносе. Ну, вы понимаете, о ком я говорю?

– Да, конечно.

– Вчера меня вызывали в мэрию и строго-настрого предупредили, чтобы я при Элен держала язык за зубами. Она не должна узнать, что дни здания, в котором воспитывалась ее бабушка, сочтены. Полина Андреевна, вы понимаете, что это значит?

– Если здесь все так напуганы визитом мадам, это значит, она в состоянии на что-то повлиять. Я думаю, надо ее тайно уведомить о предстоящем сносе.

– Пустое. Я немного в курсе того, как планируют встречать гостью. Каждый ее шаг будет под жестким контролем. Мне даже дали приблизительный текст того, о чем я должна говорить, встречая Элен. Честное слово, мне все это так противно! Неужели напропалую врать? Как я после этого буду смотреть в глаза нашим детям, родителям, своим коллегам, наконец? Нет, я лучше возьму больничный.

– Анна Петровна, это не выход. Если вы «заболеете», то вашу речь отдадут кому-то другому. У меня есть идея получше. Чтобы воплотить ее в жизнь, мне надо быть рядом с вами в числе встречающих Элен.

– С этим как раз нет никаких проблем. Я сейчас готовлю списки, вы – член нашего попечительского совета, поэтому имеете полное право присутствовать на встрече.

– Нет, нет, внесите меня в списки как сотрудницу или родительницу.

– Ну что ж, это тоже возможно. Да, Полина Андреевна, мы будем вручать гостье альбом с рисунками наших воспитанников. Может, туда вложить письмо?

– Боюсь, что придется ориентироваться по ходу дела.

– Да, вы правы, письмо может выпасть, попасть в чужие руки… Полина Андреевна, я вам еще позвоню. Сейчас мне надо срочно спуститься к строителям.

– Хорошо, буду ждать вашего звонка.

Я с горечью отметила про себя, что совковая привычка красить заборы и фасады домов к приезду высоких гостей никак не потеряет своей актуальности. Сколько таких примеров было на моей памяти! В студенческие годы вдоль дороги, по которой должна была проехать иностранная делегация, мне довелось забрасывать грязный снег чистым. А на территории кирпичного завода, где я потом работала, перед приездом министра зазеленела травка. И это в марте при минусовой температуре. В своей речи директор льстиво связал это чудо природы с визитом министра строительной промышленности. Можно подумать, тот не знал, что существуют рулонные газоны. Теперь вот спешно красят фасад школы-интерната, а через месяц-другой к нему подгонят бульдозер…

Я не стала терять время, села за компьютер и принялась сочинять письмо, адресованное Элен Муаре. Задача это была не из легких. Как заставить француженку поверить в то, что высокопоставленные люди разыгрывают перед ней полное благополучие? Не сочтет ли она мое послание за бред умалишенной горовчанки?

Мне и так думалось плохо, а после того, как позвонила Алина и предупредила, что будет у меня через полчаса, я вообще больше не смогла облечь ни одну мысль в слова. Вчерашнее занятие йогой наверняка далось ей очень не просто. Все-таки третья ступень йоги это не халам-балам. Тут нужны определенные навыки.

Каково же было мое удивление, когда Алина с порога стала благодарить меня за то, что я дала ей возможность заниматься йогой просветления, да еще с таким гуру, как Латыпов.

– Это правда? Ты меня не разыгрываешь?

– Конечно, правда. Вот скажи, Поля, ты умеешь укрощать свою ревность?

– Нет, – честно призналась я.

– Я тоже не умею, но уверена, что скоро научусь.

– Каким образом?

– Буду делать специальные упражнения для полного раскрытия анахаты, сердечной чакры, – пояснила Алина. – Так, где можно показать соответствующую асану? Я тебя тоже научу ее выполнять.

– Может, не надо?

– Как знаешь, – Нечаева не стала настаивать на практических занятиях.