Агент зарубежного центра

Карлу, высокому брюнету с бровями вразлет и беспомощно опущенными плечами — это его угощала молоком и хлебом пожилая колхозница на одиноком хуторе, — так вот ему как-то все время не везло. В годы войны ведь добровольно вступил в гитлеровскую армию, но за воровство консервов с военного склада был приговорен фашистами к каторжным работам. Хорошо, удалось бежать вместе с другими… До февраля 1944 года скрывался у дяди, у родителей, а потом поехал в Пярну и опять вступил в 20-ю дивизию СС. Жуткими были бои под Нарвой, не лучше и в Тарту — ведь гром советской артиллерии уже грохотал на востоке и юго-востоке эстонской земли. Опять бежал. С трудом добрался до Швеции, в полной мере испытал на себе, что такое безработица, а когда устроился на торговое судно, то угораздило заболеть в дальнем плавании. Хозяин высадил его в Касабланке — где-то на северо-западе знойной Африки, и полная безнадежность разверзлась перед неудачливым морячком. Год провалялся на больничной койке, не зная, как за это расплатиться. Спас некий Алекс, назвавшийся консулом бывшего буржуазного эстонского правительства.

— Эстонцы должны помогать друг другу, тем более вдали от родины, — елейно заявил неунывающий «консул». — Выздоравливай и отправляйся в Мюнхен. Там тебя встретят.

Алекс сдержал слово. Он мог сделать это: его «всемогущество», которым восхищался Карл, было построено на верной службе американской разведке. Впрочем, Карл догадался об этом потом, а пока, в июле 1953 года, «консул» купил ему билет до Мюнхена и пожелал благополучного пути.

Огромный город Мюнхен оглушил скромного морячка шумом и сутолокой, но ненадолго. На железнодорожном вокзале его встретил некий Джон, который тут же познакомил будущего шпиона еще с двумя мужчинами — явно американцами. Даже в пансионе, двухэтажном здании на Кайзельгас, 45, с прекрасным вишневым садом, кровать нового постояльца была покрыта американским армейским одеялом, да и проживавший с семьей на первом этаже чиновник был обыкновенным американским полицейским.

В первый же понедельник Карла опять навестил Джон с двумя американцами. Беседа продолжалась более двух часов и включала довольно неприятные моменты — так называемые психологические опыты. Американцы должны были знать, на кого делают ставку.

Карлу запомнился этот день навсегда — 7 августа 1953 года. На пассажирском самолете, поднявшемся с Мюнхенского аэродрома, его повезли через океан. Сердце сжималось от неясных предчувствий. Полет его не утомил — укачали думы о будущем. Он уже понял, что из него хотят сделать шпиона и заслать на территорию Советского Союза, может быть — домой, в Эстонию. Конечно, с Советами ему не по пути, он их толком не знал, но ненавидел люто: за то, что нельзя запросто вернуться на родину. Слишком уж много усердствовал Карл в дни войны в карательных операциях, но почему-то не считал, что виноват в этом.

Слышал ведь, как некоторые односельчане воевали в Эстонском корпусе Красной Армии, воевали с фашистами и вернулись домой с победой. А вот он… Впрочем, может быть, американцы с его же помощью прогонят коммунистов из Эстонии — в их огромную Россию, пусть себе нищенствуют там. А что они должны нищенствовать, Карл не сомневался. Так хотелось ему.

В Вашингтоне его встретили по-американски деловито, поместили вначале в гостинице «Гамильтон» на 14-й авеню, а потом отвезли в лагерь десантных войск «Фурт-брягг», штат Северная Каролина. И здесь он встретился с двумя эстонцами — Антсом и Артуром. Про Антса Карл не знал ничего, а вот Артур оказался старым знакомым — служил унтер-офицером в войсках СС, потом они встречались в Швеции, даже дружили одно время.

Опять не очень повезло Карлу с этим Артуром. Нервный и не в меру исполнительный, он сразу определился старшим в их группе. Руководитель Пауль Поулсон, инструкторы Алекс и Виктор, проживавшие когда-то в Эстонии, американец Дин явно отдавали предпочтение Артуру, и когда тот поссорился с Антсом, то последнего просто убрали из школы.

Обучали многим шпионским специальностям, но особенно с пристрастием — радиоделу, фотографированию, тайнописи, топографии. Артур и тут показал себя намного способнее Карла. Когда их вернули в Западную Германию, Пауль Поулсон специально возил их в Альпы — для тренировки в двусторонней связи, но Карл в учебе так и не догнал Артура.

В апреле 1954 года Поулсон сказал:

— Ну, дорогие ученики, наступает время в деле показать, что вы освоили за семь месяцев учебы. Вот настроится подходящая погода — и вернем вас на родину, в район западнее Вильянди. Места там удобные, будет где укрыться!

Да, места-то удобные. Но Карлу и тут не повезло — упал с парашютом на старую березу, повредил ногу и сильно ушиб руку. Сгоряча быстро поднялся с земли — с родной земли, пахнувшей весенней сыростью, прошлогодними прелыми листьями, гнилыми пнями. Ох и чуден этот запах — после шведских парков, просоленного знойного воздуха Африки, аккуратных и чистеньких американских лесов!

Артур быстро нашел Карла, вдвоем они попытались снять парашют с березы.