Агентство «БМВ»

Чтобы к сердцу прижать

этот странный цветок, что врачует от ран…

В полутьме молодой человек в куртке поднялся с высокого стула и, прихватив свой обшарпанный чемоданчик, неторопливо направился к столику, за которым сидели казахи.

— Здравствуй, Касым, — тихим голосом произнес молодой человек в куртке, присаживаясь за стол. — Не ожидал, что ты остановишься в этой забегаловке.

Салям, Цитрус, — произнес мусульманин в ондатровой шапке, оказавшийся по правую руку от молодого человека. — Чем тыбе этот место плёх? Ветер не дует, мюзык ыграет, хозяин — добрый друг. Все очинь карашо.

Кто это с тобой? — спросил молодой человек по прозвищу Цитрус, указав на второго казаха. — Я его не знаю. Ты же помнишь наш договор?

Адын ездыть — страшна, Цитрус. — Смуглый, с плоским лицом человек затянулся папиросой, издававшей приторный, удушливый запашок. — Эта — Мансур. Зверь, а не человек. Убыть можыт. Легко. Голым рукам.

Молодой человек смерил взглядом Мансура, который походил в полумраке на затаившегося в засаде барса.

Бог с ним, с твоим Мансуром. Ты привез? — настороженно устремил взгляд на мусульманина Цитрус. — Договор все еще в силе?

Обыжаешь, Цитрус, все, как договорились. — Казах сквозь прищур в свою очередь просверлил молодого человека взглядом. — Как там Крот?

Крот — хорошо живет, — мрачно сострил молодой человек. — Что с ним сделается? Терпит пока, в норе сидит. Пока, Касым, запомни!

Нычыго. Аллах тырпел — и нам велел, — сказал инородец, двигая носком сапога под столом в сторону Цитруса фибровый чемоданчик — точь-в-точь такой же, с каким пришел в кафе «ВВС» молодой человек в куртке «пилот».

Это Христос терпел, а не твой Аллах. Ты, Касым, как всегда, все перепутал, — сообщил Цитрус, проделывая аналогичную операцию со своим чемоданом. Когда обмен был осуществлен, молодой человек залпом допил пиво из кружки Мансура — свою он в самом начале забыл на стойке строгого бармена — и поднялся во весь свой немалый рост, запахивая куртку и надевая на голову — чуть искоса — по кубинской моде, черный берет.

Бывай здоров, Касым! Привет детям и Фатиме. — Он нагнулся и взял в руку чемоданчик. — Расплатись, кстати, с барменом. Не хочу лишний раз перед ним светиться.

Бывай здоров, Цитрус, — сказал мусульманин, сохраняя на лице неподвижное, как у деревянного из ваяния, выражение. — Фатимы у тебя нет, детей тоже, так что передавай привет Кроту. Да ниспошлет ему Аллах сто лет жизни.

Сто лет нам не надо, Касым, — сказал Цитрус, серьезно глядя на казаха. — С нас достаточно и семи десяти. Но это должны быть годы тучной коровы. Запомни, Касым, тучной!

* * *

Диана Шилова, президент компании «Троя», прошлась по огромной, выкрашенной под «слоновую кость» гостиной, и, прислонившись спиной к стене, взяла в руку белую, с золотом, телефонную трубку. Указательным пальцем, на котором красовалось кольцо с большим ярко-синим сапфиром, она набрала номер и некоторое время дожидалась, когда ее абонент на другом конце города снимет трубку, нетерпеливо постукивая по полированному паркету каблучком изящной туфельки.

Диане Павловне Шиловой было тридцать два года. Она была невелика ростом, фигуру имела коренастую и крепкую, а лицо — круглое, с незапоминающимися, как будто стертыми чертами. Взгляд ее небольших карих глаз был тяжелым и пронзительным, редко кто выдерживал его, не смигнув. Лучшим украшением Дианы были волосы — роскошные, густые, золотистые — с неуловимым красноватым оттенком, свойственным вещам, изготовленным из старинного червонного золота.

— Валентина? — низким, грудным голосом произнесла она в трубку, когда дозвонилась на квартиру своей старой приятельницы. — Как твое ничего? Ладно, — добавила она, капризно изогнув губы, — рассусоливать я не буду. Не имею ни желания, ни возможности. Поэтому сразу скажи, как там мой?

Пару минут она слушала доклад своей подруги, которая совершенно неожиданно сделалась ее агентом. Валентина могла этого и не знать, но с друзьями и знакомыми Дианы подобное происходило сплошь и рядом. В один прекрасный день они вдруг обнаруживали, что вместо хорошей приятельницы обретали в лице мадам Шиловой босса или, в лучшем случае, человека, который платил им деньги за всякого рода услуги. Шилова обладала способностью подминать под себя людей и ставить их в подчиненное положение. Это началось давно, еще в юности, Диана даже не замечала, как это происходило. Другими словами, у Шиловой друзей не было, а имелись только подчиненные или материально зависимые от нее люди.

Закончив переговоры по телефону с Капустинской, Диана швырнула трубку на рычаг аппарата и машинально посмотрела на большие напольные часы, похожие на полированную деревянную шкатулку. Резные, изысканной формы стрелки показывали без четверти семь. Вот-вот должен был приехать Игорь. Никого и ничего не боявшаяся прежде Диана Павловна, выйдя замуж, к большому своему удивлению, поняла, что в присутствии мужа испытывает некоторую робость, перемежающуюся с проблесками почти незнакомой ей ранее нежности.