Агентство «БМВ»

Хотя мысли об извращенных наклонностях Игоря отступили теперь на второй и даже на третий план, Диана Павловна никак не находила успокоения. Причиной тому явилась драка в ресторане, которая открыла ей глаза на новую, неизвестную ей прежде черту характера ее мужа. Оказывается, в критических ситуациях тот мог постоять и за себя, и за женщину, которая находилась с ним рядом. В глубине души Шилова считала своего мужа избалованным, не пригодным к серьезному практическому делу большим ребенком. Вот почему мужской поступок Игоря в ресторане вызвал у нее удивление и, пожалуй, недоумение. На минуту она даже пожалела, что в «Первой формуле» за столиком с ним сидела не она, а какая-то Летова. Потом, однако, у нее к горлу снова волной подступила злость.

— Как он смел рисковать собой, зная, что у него есть я! — прошептала Шилова. — Или у этой Летовой такая аппетитная задница, что он, глядя на её ляжки, забыл обо всем на свете?

Шилова никогда не видела Марину Летову — знала только — да и то со слов Капустинской, — что та очень красивая молодая женщина. Неожиданно ей захотелось на нее взглянуть. Нажав на тумблер микрофона внутренней связи, она вызвала к себе секретаршу.

Вышколенная Зинаида тенью скользнула в помещение личного офиса Шиловой и, как солдат, вытянулась рядом с антикварным, карельской березы, письменным столом своей хозяйки.

Кто у нас отвечает за связи с прессой? — строго спросила у нее Шилова, чтобы секретарша — не дай Бог — не забрала себе в голову чего лишнего.

Аношкина, выпускница журфака МГУ, — отрапортовала Зинаида, преданно глядя Шиловой в глаза. Опасения Дианы Павловны не имели под собой оснований. В присутствии Шиловой Зинаида напрочь лишалась способности мыслить самостоятельно и лишь следила за тем, как бы не упустить хотя бы слова из указаний, которые ей давала патронесса.

Это маленькая такая, чёрненькая — очень шустрая? — уточнила Шилова, хотя прекрасно помнила Аношкину, как, впрочем, и всех своих ответственных сотрудников. Просто Аношкина была слишком мелкой сошкой, чтобы Диана Павловна снизошла до личного с ней общения. Распоряжения ей она предпочитала отдавать устами своей секретарши.

Она самая. Способная девица, а главное — пронырливая и скользкая, как угорь. В любую щель пролезет, — коротко охарактеризовала молодую сотрудницу Зинаида.

Значит, полагаешь, занимаемой должности соответствует? Проверим. Пусть берет разъездную машину с шофером и прокатится по вечерней Москве по редакциям бульварных газетенок. Меня интересуют все последние скандальные материалы, особенно фото. Передай, что мне наплевать, как она будет их изыскивать. Если нужно — пусть из типографии ворует или взятки дает — я оплачу. Привезет то, что мне требуется — получит премию. Не привезет — уволю. У меня все.

Зинаида наклонила голову в знак того, что информация принята к сведению, и вышла, тихо притворив за собой дверь.

Диана Павловна снова осталась в одиночестве. Домой она не торопилась. В ее планы входило нынче устроить Игорю сцену, для чего было необходимо заручиться соответствующими компрометирующими материалами — в противном случае сцена получилась бы слишком легковесной — нечто вроде стрельбы холостыми снарядами по хорошо защищенной цели. Игорь научился с завидным искусством отражать ее нападки, тем более что они большей частью не имели под собой видимой основы. Диана не могла унизиться до того, чтобы откровенно сказать мужу — я устраиваю тебе сцену, потому что ты меня не любишь. Разговоры о любви она считала бессмысленными, как вообще все беседы и споры на отвлеченные темы. Все это было для нее слишком эфемерным, призрачным, тем, чего нельзя было потрогать. Синонимом любви для Шиловой — по крайней мере, до определенной степени — была верность, что можно было трактовать как желание сохранить свою собственность в неприкосновенности. Оттого-то в ее системе ценностей такую свинцовую, непереносимую тяжесть обретала неверность. Она уподоблялась чугунной гире на ноге каторжника, избавиться от которой можно было только одним способом — перепилить цепь и зашвырнуть гирю подальше. Желательно — на морское дно.

Зазвонил телефон. В огромном пустом помещении трели аппарата звучали на редкость пронзительно и тревожно.

Шилова сняла трубку. Звонила Капустинская.

Это Валентина. После нашей последней встречи прямо-таки не смею заходить к тебе без звонка. Хочу сразу сказать — Летова с работой справилась. Если нужен полный отчет, подъеду в любое удобное для тебя время.

Про поход в ресторан я уже знаю. Но дело в том, что драку в ресторане я не заказывала. Это, как говорится, было сверх программы.

Валентина с минуту помолчала.

Драка целиком и полностью на совести твоегомужа. Летова здесь ни при чем.

Ой ли? Уж не превысила ли она своих полномочий? Не слишком ли вертела задом, хочу я сказать.

А разве к тебе незнакомые мужчины в ресторане не приставали? Ни разу? — Голос Капустинской звучал вполне невинно, но это была тщательно нацеленная стрела. Шилова отлично поняла, в кого она была направлена, и взбесилась.