Агентство «БМВ»

— А кто, кстати, проживает рядом с Катковской? — с серьезным видом поинтересовалась Марина. — Чья фамилия значится у тебя в списке, Валь?

— Фамилия-то есть, да не про твою честь, — сообщила ей Капустинская, вынимая из пачки у Бориса «пегасину» и прикуривая — свои у нее кончились. — Пенсионер там живет. Авилов фамилия. Внучку его, что ли, изображать будешь? Которая помойное ведро выносит? Тогда на хрена мы дырявили твою сумку? Надо было искать пластмассовое ведерко и вмонтировать аппарат в него.

— Хороша же она у нас будет, — Борис снова рассмеялся своим деревянным смехом, который уже не раз вызывал у Маринки раздражение. — С помойным ведром с дыркой! Вы, бабенгаген, думайте лучше. А то, мол, мы разведчицы, мы — абвер…

— Молчать, телятина! — гаркнула Валентина, вставая из-за стола в полный рост. — Кто здесь главный? Или ты, Боря, забыл, что это я тебя — а не твое вонючее командование — работой обеспечила?

У Бориса от злости на шее морскими канатами проступили вены. У них с Валей временами прослеживалась легкая взаимная неприязнь — как и у всех, впрочем, старых знакомых по двору, накопивших в душе за долгие годы общения кучу самых разнообразных претензий по отношению друг к другу. В основе же их трений, скорее всего, лежало древнее, как мир, желание первенствовать.

— Если вы скажете еще хоть слово, — произнесла Марина, тоже вставая из-за стола, — то я просто-напросто уйду! Вы несете такую ахинею и оба так распалились, что мне кажется, будто я единственная, кого занимает дело Кортнева! Вы уж как хотите, а я буду действовать по наитию — то есть как Бог даст. Встану у мусоропровода, буду курить и в случае чего скажу, что дедушки не оказалось дома. Проще не бывает! И ещё — не желаю, чтобы Боря меня страховал: он не охранять меня будет, а сковывать. Пусть сидит в машине у подъезда и ждет.

— Дура, — одновременно сказали Валя и Борис, но потом крепко задумались над словами компаньонки — в самом деле, трудно было предположить, что Кортнев сразу же станет подозревать в дурном умысле красивую девушку, застав ее случайно на лестничной площадке, а уж тем более кидаться на нее с кулаками.

— И ведра мне никакого не надо, — бросила Маринка, отметая брезгливой улыбкой прежние рассуждения компаньонов. — Скажу Кортневу, если он, разумеется, меня о чем-нибудь спросит, что жду дедулю, — и пусть он себе думает, что хочет.

— Он тебе придумает… — Борис снова сделался союзником Капустинской и вдруг вспомнил, что Валя предупреждала: вице-президент — мужчина очень сильный и никого не боится — даже своей змеюки-жены.

— Не усложняй, Боря, — Марина отмахнулась от водителя, как от назойливой мухи. — Я тоже видела Кортнева. Сидела дома, пила кофе, думала и пришла к выводу, что никакой он не зверь. Нормальный человек, просто запутался в этой жизни и решил поправить свои дела выгодной женитьбой. Мы ведь все не прочь поправить свои дела — верно?

— Только какой ценой? — вскинулась Капустинская, зажигая новую палочку «Пегаса». — Кортнев твой — самая настоящая проститутка! Продался Шиловой, сука!

— А ты? — ласково осведомилась Марина, меряя при этом, однако, Капустинскую не слишком доброжелательным взглядом своих зеленоватых глаз. — Разве ты не служишь этой особе за деньги? И Боря — да и я тоже? В таком случае мы все проститутки, а Шилова — содержательница всего этого большого публичного дома. Чего уж тогда изображать из себя оскорбленную невинность? Просто Игорь Кортнев служит Шиловой, гак сказать, на свой манер. Кстати, — снова напустилась она на Капустинскую. — Неверность господина Кортнева ещё предстоит доказать!

— Наконец-то я слышу что-то разумное. — Борис успокоился, откинулся на спинку стула и созерцал дам умиротворенным и добродушным взглядом. — Про дело-то мы и вправду забыли. Знаешь что, — обратился он к Валентине, — оставь ты ее в покое. По-моему, у нее и в самом деле отлично развита интуиция. Пусть действует по обстоятельствам. Что мы, в конце концов, эмиссары Центра, что ли? Разведчики? А я её подстрахую — уж будь покойна. Пусть только в случае чего орет погромче.

— Ну, — откликнулась Капустинская, — если вы уж так настроились — на этом и порешим. Пусть Летова делает, что хочет — хоть в постель с этим самым Кортневым ложится, но сфотографирует момент проникновения вице-президента на жилплощадь Катковской. Между прочим, за это Шилова нам отвалит львиную долю гонорара. Кстати, — Валентина посмотрела на часы, снова перехватывая инициативу в свои руки, — мы тут основательно заболтались, а ехать надо. На этот раз я сама с вами поеду — хочу собственными глазами убедиться, что вы не зря жуете свой хлеб. То есть не свой, а Шиловой, — Валентина позволила себе ухмыльнуться, давая понять, что маленький ее инцидент с Борисом исчерпан и они все трое — снова одна команда. — Как-никак президент компании «Троя» оплачивает каждый день нашего существования! А ты, «внучка», — хихикнула она, устремляя на Летову светло-серые, будто выбеленные солнцем глаза, — не забудь, что твоего дедушку Авилова зовут Александр Евлампиевич.

* * *