Агентство «БМВ»

— Ну и пусть переспит, — отозвалась Капустинская, которая уже пришла к кое-каким выводам насчет личности хорошенькой владелицы «киа», но прежде чем сообщить о них Борису, хотела еще разок глянуть на девушку — вблизи. — Он нравится Маришке — это же очевидно. А много ли у неё, бедняги, радостей? Да никаких — сплошь слежки, шляние по холодным улицам, заатеванным лестницам и по квартирам. Ну и конечно, разговоры с людьми — далеко не всегда приятными. Человеку же без радости жить трудно. Особенно женщине. Она вянуть начинает, стареть… Короче, если такое случится и Маринка урвет от судьбы свой кусок счастья, я тоже порадуюсь — вместе с ней.

— Думаешь приобщиться к оргазмам Летовой? Дохлый номер. Они на расстоянии не передаются, — ухмыльнулся Борис, резко сбрасывая скорость, поскольку в этот момент бежевые «жигули», а следом и синяя «киа» въехали один за другим в довольно обширный двор дома, где жила Летова. Боря ни в коем случае не хотел засвечивать свою машину перед сотрудницей Шиловой, а потому, сразу посерьезнев, обратился к Капустинской:

— Где встанем? Не во дворе же? Эта брюнеточка запомнит нашу машину, а она нам еще пригодится.

— Да вставай ты где хочешь — хотя бы здесь, у магазина. Поскорее только! Нам надо войти во двор и, изображая прогуливающуюся парочку, понаблюдать за тем, что предпримет эта стервочка. Поторапливайся, Борька, Богом тебя прошу!

Боря припарковал машину у какого-то ларька, и они с Капустинской устремились во двор. И вовремя! Навстречу им из двора выруливала «шестерка». Это означало, что Летова с Кортневым уже высадились и вошли в подъезд. Синяя «киа» стояла в дальнем конце двора — как раз на том самом месте, где Борис с Валентиной обычно дожидались Маринку, когда за ней заезжали.

Валентина потянула Бориса за рукав к лавочке у одного из подъездов.

— Садись, — скомандовала она. — Позволяю тебе целовать меня и тискать. Да не так! — вскричала женщина, когда Борис на полном серьезе попытался залезть ей за пазуху. — Понарошку! И не перекрывай мне обзор своей башкой. Вот теперь хорошо, молодец! Ты в ее сторону не смотри — пристальный взгляд мужчины всегда притягивает к себе внимание женщины. Я сама буду тебе говорить, что и как.

Сделав вид, что она прикипела к губам Бориса поцелуем, Капустинская стала шепотом комментировать происходящее:

— Шиловская стервоза вылезла из тачки и бродит по двору. Похоже, не имеет представления, куда выходят окна Летовой — во двор или на улицу. Кстати, ты не помнишь, куда они в самом деле выходят?

Борис, воспользовавшись ситуацией, смачно чмокнул Капустинскую в накрашенные губы и сказал:

— Во двор, это точно.

— Но ведь эта жопа об этом не знает. Значит, сейчас начнет наводить справки. Погоди! Я её вспомнила — это Аношкина, пресс-секретарь или пресс-атташе — уж и не знаю, как Дианка называет эту маленькую дрянь. — Валечка до того разволновалась, что невольно повысила голос, и Борису снова пришлось её целовать — в конспиративных целях.

— Ишь, присосался, — зашипела как змея Валечка. — Я тебе не жена. Ты к жене своей присасывайся — семья крепче будет! Ой! Куда это она пошла? Что это за железная дверь в полуподвале?

Борис чуть поворотил голову в сторону.

— По-моему, она пошла в ДЭЗ.

— Ну тогда она быстро все разнюхает. Аношкина эта, судя по всему, способна в задницу без мыла влезть, иначе Шилова бы ее при себе не держала.

— И что же она будет делать потом?

— А вот сейчас увидим. Ты, Борька, не волнуйся, долго ждать не придется.

— Слушай, — сказал Борис, снова осторожно поворачивая голову в сторону металлической двери, за которой скрылась хрупкая брюнетка. — Если ты эту Аношкину видела, то, значит, и она тебя. А ну как узнает?

— Ну… — неопределенно пожала плечами Капустинская. — Это всего разок-то и было. Когда я ещё только затевала дело с агентством и пошла, дура, к Шиловой за консультацией. Аношкина тогда в предбаннике у Дианки сидела, с ее секретаршей Зинаидой трепалась. Как я понимаю, приносила рекомендации, чтобы устроиться на работу в компанию «Троя». Вот и устроилась — в шпионки. Тихо! Она идет! Целуй меня, Борька, целуй!

Борис послушно и не без удовольствия приник к пухлым губам Капустинской, а заодно стиснул в объятиях и ее пышные формы. Поскольку Аношкина не пошла сразу к подъезду дома Летовой, а неожиданно вернулась к машине, Капустинская не стала заострять внимания на этих незаконных ласках. Она буквально пожирала глазами сотрудницу концерна «Троя», чьи маневры во дворе пока представляли для нее загадку.

Загадка, однако ж, скоро разрешилась. Хрупкая Аношкина с видимым усилием стащила с заднего сиденья огромный кожаный кофр, в каких телевизионщики носят аппаратуру, повесила его себе на плечо и, прогибаясь от тяжести, направилась к подъезду дома, который стоял как раз напротив дома Летовой.

— Ты представляешь! — отчаянным шепотом зашелестела Капустинская, не сводя округлившихся глаз с Аношкиной и её кофра, — эта стервоза привезла с собой видеокамеру. Профессиональную. Оглянись, посмотри, уже можно!