Агентство «Застрахованные мечты»

Щелкнул, раскрываясь, зонт. Капли дождя, обрадованные новым предметом, который можно использовать в качестве барабана, весело застучали по туго натянутой на спицы ткани. Павел Андреевич шагнул в непогоду. Отошел на несколько шагов от дома, привычно поднял голову, взглянул в окно своей квартиры, туда, где уже несколько дней не вставая, лежала его жена. Стараясь не думать о том, что единственная причина, которая в последние дни заставляет его выбираться из дому – попытка отвлечься от болезни дорогого ему человека, он направился прямо, вдоль центральной улицы к почте, а после обратно.

Желающих прогуляться под дождем было немного, потому, увидев совершенно безлюдный центр, Павел Андреевич ничуть не удивился. Зато, когда он подошел к зданию почты и отвернулся, с трудом убедив пальцы не тянуться к давно ставшей чужой дверной ручке, он удивленно замигал глазами. И было чему удивляться…

Впереди, на противоположной стороне дороги, там, где как он прекрасно знал, располагалось страховое агентство, шумела толпа. Человек двадцать, никак не меньше, кто, прячась от дождя под зонтами, кто, кутаясь в целлофановые дождевики, весело переговариваясь, стояли на ступенях лестницы, стараясь протиснуться как можно ближе к входу.

Не успел он толком удивиться, как толпа дрогнула и пришла в движение. Те, кто был ближе к двери, прошли в помещение, прочие потянулись за ними, стараясь спрятаться под небольшим козырьком, прикрывающим вход в здание. Стоило первой партии посетителей скрыться в помещении, одновременно со всех сторон к агентству заспешили новые люди. Они смешались с толпой, некоторые, самые шустрые, попытались пробраться без очереди, их оттеснили, началась вялая перебранка, грозящая перерасти в потасовку.

Павел Андреевич поймал себя на том, что и сам движется к агентству. С большим трудом, будто преодолевая немыслимое сопротивление, он заставил свои ноги остановиться, чудом убедил глаза отвести взгляд от знакомой вывески…

– Надеюсь, вы уже надумали? – вкрадчивый голос Иллариона Карловича, кажется, зазвучал у него в голове. – Дражайший вы мой Павел Андреевич, признайтесь, хоть самому себе признайтесь, ведь есть же у вас заветное желание, есть настоящая мечта. Перестаньте игнорировать реальность. От себя не убежать…

Пересиливая себя, Павел Андреевич попятился назад. Ему удалось отступить до угла здания почты, но тут внезапно кольнуло сердце. Он остановился, одной рукой уперся в стену, другую прижал к груди.

– Да подойдите вы, зайдите, подпишите и все! Она тут-таки выздоровеет. Вы не забыли… скидка…

Удалось пройти еще несколько шагов. Здание с манящей вывеской скрылось за строем старых каштанов. Стоило исчезнуть из вида агентству, нашептывающий голос тут-таки смолк. Павел Андреевич убрал зонт, позволив веселому летнему дождю пролиться просто ему на голову. Сразу стало легко, спокойно, даже сердце, которое, так некстати, напомнило о себе, угомонилось.

Смолк липкий вкрадчивый голос, но остался осадок, поселился в сознании червь сомнения, с ним зародилась мысль: «А ведь может так и есть… может, стоит всего лишь подписать и все исправится?».

– К чему эти глупые размышления? – вслух ответил он себе. – Врач ведь осматривал, сказал – острое респираторное заболевание. Только и всего. Хотя наши врачи…

Павел Андреевич снова раскрыл зонт, достал мобильный телефон, набрал номер своего бывшего подчиненного, водителя.

– Васек привет! Слушай, ты в область не собираешься в ближайшие дни? Когда, завтра? Слушай, а сделай доброе дело, супругу мою захвати, в больницу ей надо. Сможешь? Вот спасибо, ты настоящий друг!

Вновь послышался шум с ним гам. Двери агентства распахнулись, и, точно как и входили, дружной толпой посетители выплеснули на улицу. Послышались хлопки раскрывающихся зонтов, зазвенел, заглушающий прочие звуки, веселый почти счастливый смех. Стоило одним выйти, новые ряды посетители хлынули вовнутрь.

Две пары прошли мимо старика. Молодежь. Их глаза светились удивительным мистическим светом. Один из парней повернулся к Павлу Андреевичу, кивнул тому почти по-дружески, и тут-таки укоризненно покачал головой.

Отзвуком недавних воспоминаний промелькнуло:

– Подпишите, Павел Андреевич, подпишите…

22. Тяготы и лишения семейной жизни

С раннего утра Леночка была занята невероятно важным делом. Она разбирала свой гардероб.

– Да, работы много, но кто-то ведь должен все это сделать! – философски рассудила она. Тяжело вздохнула, схватила в охапку столько платьев, сколько могла поднять и вынесла из маленькой комнатки, превращенной в большой и просторный гардероб.

Несколько секунд взгляд девушки метался по спальне, в поисках наиболее подходящего места, куда все это богатство можно временно определить. Казалось, квартира большая, просторная, но если вдуматься…

– Ну и ладно, пока брошу просто на пол…