Агенты «Аль-Каиды»

Но Углов решительно выставил перед собой руку, останавливая начальника оперативного отдела. Только сейчас Бондарев обратил внимание на то, что командир «Вымпела» держит в руках трубку «вертушки» и разговаривает по телефону стоя. По этому телефону могли звонить только директор ФСБ или его первые заместители. Правда, генерал Углов не отличался чинопочитанием и никогда не вскакивал с места во время телефонного разговора даже с самым высоким начальством. Желание встать могло вызвать только сообщение, требующее немедленных и решительных действий, такое, как захват террористами атомного ледокола.

– Ясно, товарищ генерал-полковник, – произнес в трубку Углов, и Бондарев понял, что командир «Вымпела» разговаривает с директором ФСБ. – Мы вылетаем немедленно!

Углов положил трубку и вопросительно взглянул на Бондарева.

– Террористы… – начал Бондарев и остановился, поняв по глазам генерала, что ему уже известно о случившемся.

Углов утвердительно кивнул и, нагнувшись к своему столу, нажал кнопку интерфона:

– Боевая тревога! Всему личному составу с оружием и в полной экипировке построиться на плацу! Форма одежды зимняя, маскхалаты «снег»! – Отпустив клавишу, генерал повернулся к Бондареву. – Проконтролируй, чтобы парашютисты и пловцы взяли спецснаряжение.

– Даже так? – озабоченно спросил начальник оперативного отдела.

– Петр! Захвачено судно с ядерным реактором! – выделив интонацией предпоследнее слово, воскликнул Углов и уже на тон ниже добавил: – Давай к нашим, проследи за сборами, а я свяжусь с летчиками, чтобы подготовили самолет.

Спустя пятьдесят минут с балашихинского специального военного аэродрома поднялся в воздух аэрофлотовский «Ту-154». Самолет был гражданским, но выполнял специальный рейс, и несколько десятков пассажиров на его борту являлись сугубо военными людьми, что подчеркивалось разнообразием взятого ими в полет оружия и специального снаряжения. «Вымпеловцы» компактно расположились в передней части просторного пассажирского салона. Практически все держали на коленях или под сиденьями вещмешки и сумки с личным оружием. Более громоздкое снаряжение перевозилось в специально предназначенном для этого багажном отделении.

Командир отряда и начальник оперативного отдела заняли места в первом ряду кресел, сразу за пилотской кабиной. Перед вылетом Углов предупредил пилотов, что во время полета ему могут передать сообщения, и приказал немедленно информировать об этом.

– Жаль, Овчинникова с нами нет, – обращаясь к Углову, заметил Бондарев, когда самолет набрал высоту и лег на курс. – Он с первого дня работает по делу, видел Ахмеда аль Рубеи и его охранника, владеет информацией о Шаргаеве и его боевиках, да и боец первоклассный.

– Я говорил о нем с директором и просил оказать содействие через Министерство обороны. Потом звонил командующему Дальневосточным округом. Овчинникова перебросят в Мурманск на стратегическом бомбардировщике. Пара сверхзвуковых «тушек» пойдет из Шкотова на север в тренировочный полет. Одна из них его и доставит, – ответил командир «Вымпела» и, усмехнувшись, закончил: – Так что Овчинников будет в Мурманске чуть ли не раньше нас.

Бондарев с уважением взглянул на Углова. Генерал не переставал его удивлять. Чтобы срочно вернуть с Дальнего Востока необходимого сотрудника, он не постеснялся обратиться к директору ФСБ, министру обороны и командующему Дальневосточным военным округом. Правда, чрезвычайность ситуации оправдывала такое обращение. И тем не менее не каждый, далеко не каждый начальник рискнул бы обратиться к высшему руководству с подобной просьбой. А Углов не только обратился, а еще и добился положительного результата.

Бондарев хотел выразить свое отношение к поступку генерала, но не успел. Внезапно открылась дверь пилотской кабины, и в салон вышел сам командир корабля. Остановив на Углове озабоченный взгляд и, очевидно, не зная, как к нему обратиться, пилот сказал:

– Москва вызывает вас.

Генерал тут же поднялся с кресла и вслед за летчиком прошел в пилотскую кабину.

Углов вернулся через шесть минут. Сел на свое место, нервно пожевал губами и сказал:

– Террористы обстреляли из пулемета бойцов охраны порта. Один солдат убит, другой ранен. Потребовали заправить ледокол горючим, в противном случае грозят через час начать расстреливать заложников.

Бондарев несколько секунд молчал, после чего спросил:

– Горючее – это их единственное требование?

– Меня это тоже удивляет, – задумчиво покачал головой Углов. – В своем ультиматуме Рубеи был куда как более красноречив. Но через час все может измениться.

* * *