Агенты перестройки. Рассекреченное досье КГБ

В Афганистан я вылетел из подмосковного города Мытищи вместе со старшим лейтенантом госбезопасности Николаем Денисовым. Он был переводчиком, пользовался в нашей группе особым авторитетом за прекрасное знание фарси, обычаев и традиций афганцев, за открытость характера. Наравне со всеми он принимал участие в боевых операциях и погиб при выполнении служебного задания. Похоронен на родине в Ташкенте. В Москве у него остались два сына — Максим и Денис. Их отцу, когда он погиб, не исполнилось и 28 лет.

Страшная судьба постигла другого моего переводчика афганца Хикмата. Его выследили «духи» и пытались принудить к тому, чтобы заманить в ловушку русского советника. Хикмат не пошел на предательство даже после того, как бандиты с целью устрашения зверски убили его отца и старшего брата. Позднее они захватили Хикмата ночью в Кабуле и разрядили магазин пистолета ему в живот, что было у «духов» одним из «традиционных» способов убийства.

К боевым потерям я отношу и гибель в автокатастрофе под Москвой Геннадия Давыдова, называвшего меня своим «крестным». Геннадий выполнял особую миссию — он разрабатывал и осуществлял чекистские операции по поиску, установлению конспиративных связей и последующему возвращению на Родину военнослужащих, оказавшихся в плену у афганских бандформирований. Несколько таких солдат вернулись в родительский дом исключительно благодаря усилиям, личной смелости и находчивости Геннадия. Бодну из поездок по территории Афганистана его машина лишь по счастливой случайности не подорвалась на мине, которая была установлена на горной дороге. Но смерть все же настигла Геннадия на родной, российской земле.

Мероприятия КГБ по освобождению военнопленных носили строго секретный характер, так как любая ошибка могла привести к раскрытию причастности к таким операциям органов госбезопасности. А это, в свою очередь, создавало бы дополнительные угрозы жизням наших соотечественников, вело бы к ужесточению режима их содержания в плену, к передислокации в более затаенные места, а то и к их ликвидации. Только теперь можно рассказать, что Геннадий Давыдов свои профессиональные навыки поисковой работы приобрел в одном из подразделений Второго главного управления КГБ, которым в тот период руководил Иван Алексеевич Маркелов. Геннадий часто выполнял его личные поручения, связанные с вышеуказанной проблемой. Он всегда был верен боевым традициям своего подразделения и трудился вместе с оперативными сотрудниками старшего поколения: Александром Соловьевым, Анатолием Сягловым, Олегом Хондожко, Юрием Сыпченко. А наставником его был Игорь Александрович Тихонов. Все они делали одно общее дело. Благодаря им, в адрес КГБ поступало много писем со скупыми словами счастливых матерей и отцов: «Спасибо за сына». У Геннадия Давыдова остались малыши: сын Сережа и дочь Машенька. Пусть же судьба будет благосклонна к его детям, пусть минуют их войны и злые лихолетья!

Глава 5

На кого опирались «модернизаторы» России

Звенья одной цепи

Стараниями пишущей братии об августовских событиях 1991 года создана огромная литература. Авторами зарубежных и отечественных публикаций выступили также непосредственные участники того конфликта, находившиеся по разные стороны баррикад. Однако эти заочные «политические разборки» не выявили истину, они лишь окутали ее густым туманом. Говорю это со всей определенностью, поскольку мне приходилось знакомиться с многочисленными материалами на данную тему, а также с их перепечатками, зачастую направленными в угоду лицам, облеченным властью, и различными комментариями, которые нередко имели «заказной» характер и щедро оплачивались. Все это я просматривал сквозь призму своего ведомства, имея в виду, что «сухой остаток» информации, прошедшей анализ спецслужб, должен быть тщательно выверен, точен и достоверен. Поэтому об Августе-91, как и об Октябре-93, у меня собственные суждения, которые, по моему глубокому убеждению, могут в какой-то мере пролить объективный свет на те события.

На основе известных мне фактов могу сказать, что и Август-91 и Октябрь-93 были звеньями одной цепи, можно даже считать, позициями одного общего плана, разработанного в недрах ЦРУ США, — плана по анатомическому расчленению Советского Союза. Было ли у этого плана какое-то условное название, сказать сложно, но то, что в его преамбуле и в основном тексте мелькали наименования «Восточная Европа» или «восточноевропейский вариант», — это несомненно. Об этом, в частности, свидетельствует копия отчета одного из американских резидентов, под крышей дипломата срочно направленного в новую республику, которая выделилась из состава СССР.