Агрессор

человечности Джареда, когда мой взгляд упал на его обнаженную

спину, где на коже виднелись поблекшие шрамы. Странно, я не

заметила их накануне, когда он заявился ко мне в комнату без

рубашки, но освещение тогда было слабое.

Около пяти рубцов беспорядочно покрывали мускулистую и в

остальном гладкую спину Джареда. У него не было таких шрамов, когда

мы были детьми. Я пыталась вспомнить, слышала ли что-либо о его

недавних травмах, но ничего не приходило на ум.

Вдруг из динамиков послышались мощные виолончели

Апокалиптики, и голова Мэдмэна развернулась в мою сторону. Я

замерла на мгновение, прежде чем решила отпрянуть назад. Мэдмэн

снова залаял. Мое сердце забилось чаще, когда услышала скрежет

когтей по доске. Ему нравилась такая тяжелая музыка с

использованием симфонических инструментов, которую я слушала

испокон веков. Судя по всему, он это помнил.

Едва подхватив шланг с земли, я снова его уронила, услышав, как

затряслись панели забора. Обернувшись, засмеялась, когда увидела, что Мэдмэн пролез в щель и молнией бросился ко мне.

– Привет, дружок! – Присев, я обняла малыша, и он задрожал от

удовольствия. Его частое дыхание обдало теплом мое лицо, только вот

в распускании слюней приятного было мало. Но Мэдмэн был так рад

меня видеть, поэтому я улыбнулась с облегчением. Он меня не забыл.

Услышав голос Джареда, я замерла.

– Посмотрите-ка, неужели это наша зануда беспокоит всю улицу

громкой музыкой.

Мое самообладание покачнулось. Ему мешала не музыка, а я.

Посмотрев вверх, встретилась с его насмешливым взглядом. Джаред

старался казаться раздраженным, приподняв бровь, но я знала, он бы

не стал ввязываться в спор, если бы не получал от этого удовольствие.

Ему наверняка пришлось встать на что-то, чтобы перегнуться через

забор.

Сукин сын. Почему мне всегда требовалась секунда-другая, перед

тем как вспомнить, почему я его ненавижу?

Его каштановые волосы были растрепаны.

Мне это нравилось.

Шоколадного цвета глаза светились уверенностью и озорством.

Мне это нравилось.

Накачанные руки и грудь наводили на мысли о том, каково будет

прикоснуться к его коже.

Мне это нравилось.

Он заставлял меня забыть, насколько ужасно ко мне относится.

Это я ненавидела.

Моргнув, сфокусировала свое внимание на Мэдмэне, мягко и

неторопливо поглаживая его по спинке.

– Постановление, регламентирующее уровень шума в Шелбурн-

Фоллз, вступает в силу после десяти часов вечера, – уточнила я,

взглянув на воображаемые наручные часы. – Видишь? Еще полно

времени.

Мэдмэн начал игриво покусывать мне пальцы, и я покачала головой, не в силах поверить, что его привязанность ко мне не прошла даже

спустя столько времени. После разрыва дружбы с Джаредом, я не

настаивала на том, чтобы видеться с собакой. За последние несколько

лет все мои контакты с Мэдмэном были случайными, как сегодня. Но я

еще ни разу его не видела после возвращения, и даже спустя год он

реагировал так, словно мы расстались только вчера.

Джаред стоял по ту сторону забора, молча за нами наблюдая. Не

знаю, о чем он думал, но какая-то часть меня гадала, почему он не

окликнул пса сразу же. Можно сказать, было мило с его стороны

позволить нам повидаться.

Несмотря на старания, я не могла сдержать широкой улыбки. Какого

черта? Пес был так мне рад, что моя грудь сотрясалась от беззвучного

смеха. Кроме Мэдмэна, у меня никогда не было домашних питомцев.

Похоже, проведя последние две недели в одиночестве, я затосковала

по небольшому проявлению любви. Если у меня такая реакция на

внимание собаки, что же будет, когда папа вернется домой?

– Мэдмэн, ко мне, – резко выкрикнул Джаред, вырвав меня из этой

маленькой утопии. – Визит окончен.

Он свистнул и отодвинул доску в сторону, чтобы Мэдмэн смог

пролезть.

– Ты слышал? – сдавленно прошептала я дрожащими губами. – Пора

обратно в камеру, малыш.

Я позволила псу облизать мне лицо, после чего осторожно

подтолкнула его к забору, похлопав по спине напоследок. Джаред

снова свистнул, и Мэдмэн побежал обратно.

– Джаред, ты на улице? – позвала женщина. Он обернулся на голос, но не ответил, даже не кивнул.

– Тэйт, это ты, милая? – Кэтрин, мама Джареда, поднялась туда же, где стоял ее сын, чтобы посмотреть через забор.

– Здравствуйте, мисс Трент. – Я лениво помахала. – Рада вас видеть.

Она выглядела отлично, с каштановыми волосами до плеч и в

стильной блузке. Гораздо лучше, чем в нашу последнюю встречу.

Видимо, Кэтрин завязала с алкоголем за прошедший год.

В детстве я часто видела ее с неряшливо заплетенным хвостиком,

потускневшей из-за нехватки здорового питания кожей. Иногда,

страдая от похмелья, она даже душ не принимала.

– Взаимно. – В глазах Кэтрин была заметна искренняя

приветливость. – И я рада, что вы двое снова общаетесь.

Естественно, она не подозревала, что мы по-прежнему были готовы

вцепиться друг другу в глотки. Похоже, тут у нас с Джаредом мнения

совпадали – он тоже не посвятил маму в подробности о наших

нынешних отношениях.

– Заглянешь в гости на несколько минут? Я бы очень хотела с тобой

поболтать, узнать, как ты провела год.

– Ладно тебе, не сейчас. – Джаред недовольно скривился, что меня

несказанно обрадовало.