Агротора. Дожить до зари (СИ)

— Это Сергей Вершинин, — помощник указал на портрет, выполненный простым карандашом. — Оборотень, олимпийский чемпион. Это он подарил Агнии эту квартиру.

— Да ладно? — вновь поразилась я.

— Агния считала, что вскоре Вершинин ей предложит выйти замуж, — признался Анатолий и притянул еще один рисунок — серебряное обручальное кольцо с очаровательным небольшим сапфиром.

Я посмотрела на второй портрет. Он был выполнен в цвете, и на меня смотрел улыбающийся голубоглазый блондин.

— А этот тогда ей зачем? — поинтересовалась я.

— Иван Манохин, молодой студент юридического. Его Агния считала своим развлечением, — ответил Анатолий и признался: — Однажды она сказала, что с Вершининым ей скучно, но он может обеспечить её. Иван же забавлял её своей юношеской пылкостью.

Вот же семейка. То Агния спит с двумя мужчинами сразу, то её папаша, не узнав родную племянницу, клеится к ней на её же помолвке.

Следующим меня заинтересовал портрет синеволосой девицы. Она была изображена в полный рост, первое, что я отметила — фигурка у неё на зависть многим.

— Это Катерина, — заметив в моих руках рисунок, сказал Анатолий. — Не лучшая, но ближайшая подруга Агнии. Она модель, и псевдоним себе взяла необычный — Волк.

— Неужели? — усмехнулась я, всматриваясь в лицо синеволосой модели. — Может, она еще и оборотень?

Анатолий отложил свой рисунок и покачал головой:

— Что ты, нет. Она фейри. Её настоящая фамилия Кайзер. Катерина немка.

— Должно быть, та еще стерва, раз дружит с Агнией, — насмешливо предположила я, то перестала улыбаться, увидев серьезное лицо Анатолия.

В рисунках было много картин, которые уже произошли, так что их мы отложили. Я заметила, что очень часто повторяются изображения ласки, петуха и зеркала. Иногда они были вместе, иногда отдельно. Когда я спросила об этом Анатолия, он сказал, что не знает, о чем идет речь.

Но в большем количестве на рисунках Агнии была изображена я. В разных стилях, с разными эмоциями на лице, но невозможно сомневаться в этом. И это не самое страшное. На одном рисунке, одетая в какую-то безразмерную белую одежду, я лежала в склепе, в каменном гробу, крышка которого была откинута в сторону. На другом высокий мужчина стоял перед стоявшей на коленях мною и приставил острый меч к груди…

— …Из-за преступной связи с демоном ты будешь приговорена тайно, — начал Бобровский, прикоснувшись острым кончиком к коже, под которой билось сердце. — София Стрельцова, за… сокрытие демона от закона и прочие преступления ты приговариваешься к смертной казни.

Острие чуть надавило, и я зажмурилась, пряча слезы. Оказалось, я не хотела умирать. Забавно, потому что еще час назад готова была жизнь отдать в этой борьбе.

Боль пронзила грудь, и капелька крови сбежала вниз… В голове мелькнула мысль о самом дорогом мне человеке и…

Я отбросила рисунок в сторону и вскочила, отходя к окну. Спрятав бледное лицо в дрожащих руках, я тяжело дышала, вновь переживая это ужасное видение. Когда я прикоснулась к той демонической книге на чердаке Галины, то увидела ужасающие картины. И одну из них предсказала в своем рисунке Агния.

— Соня, с вами все в порядке?! — встревожено спросил Анатолий.

Я посмотрела в окно через разведенные пальцы, а потом собралась с силами и вернулась к просмотру рисунков.

Однажды мне удалось предотвратить пророчество в рисунках Агнии. И я сделаю это снова.

***

Анатолий не понимал, что мы здесь делаем. Он удивленно озирался по сторонам, боясь столкнуться с торопливо проходившими мимо людьми.

— Я прошу прощения, — подал голос мужчина, следуя за мной по пятам. — Но я же вам говорил о повелении Агнии не подключать полицию.

Я фыркнула и ускорила шаг, уверенно шагая по длинным коридорам.

— Это она тебе повелела, — заявила я, останавливаясь у одной из дверей. — Сестрица всегда знала, что я не выполняю приказы, пока не захочу.

Анатолий вздохнул и покорно последовал за мной, когда я постучалась и тут же открыла дверь. Не знаю, что ожидал увидеть помощник за дверью с табличкой «агротор Д.Кравчек», но это был типичный маленький кабинет, в котором половину места занимал рабочий стол и стул. Сейчас на этом столе лежала куча бумаг, документов, книг… и все это в беспорядочном состоянии. А главное, на всех этих бумажках лежала, повернутая набок, блондинистая голова нагло храпящего мужчины. Рядом стояла полупустая бутылка водки, в которую агротор вцепился мертвой хваткой.

— Обалдеть, — искренне поразилась я. Дариуш Кравчек, мой бывший сокурсник, мечта всей женской половины Академии, вечно собранный и серьезный отличник, никогда за все годы нашего знакомства не напивался. А тут — прямо на рабочем месте.

— Запах тут… специфический, — осторожно заметил Анатолий. А ты попробуй в одно горло такую бутылку сожрать, судя по всему, даже не первую, еще не такой запах будет.

Хмыкнув, я отозвалась:

— Вот тут ты прав, дорогой друг.

Подойдя к двум окнам, я по очереди подняла жалюзи. Дариуш заворчал, но головы не поднял. Я распахнула окна настежь и позволила свежему воздуху проникнуть в комнату.